Зелёно-золотой лист, брошенный в море.
Заметки о Кипре.
 |  |  |
Когда начинаешь путешествовать, каждая страна кажется интересной и удивительной. Позже начинаешь понимать, что одни страны интереснее и удивительнее других. Причем лично для тебя.
Речь, конечно, не идет о сравнении Молдовы и Италии. Речь идет о том, что ты интуитивно ощущаешь, твоё это место или нет. Где-то тебе везет, а где-то случаются неприятные недоразумения. В какие-то города влюбляешься сразу и безоговорочно, к другим привыкаешь долго - но, привыкнув, считаешь их родными. Бывает и так, что родная страна кажется тебе менее родной, чем какая-то чужая, на землю которой ты ступил пару дней назад. Хотя - почему кажется? Те, кто верит в реинкарнацию, вполне в этом уверены.
А бывает так, что какое-то место кажется тебе раем.
Вот раем и всё.
Для меня это Кипр.
Речь, конечно, не идет о сравнении Молдовы и Италии. Речь идет о том, что ты интуитивно ощущаешь, твоё это место или нет. Где-то тебе везет, а где-то случаются неприятные недоразумения. В какие-то города влюбляешься сразу и безоговорочно, к другим привыкаешь долго - но, привыкнув, считаешь их родными. Бывает и так, что родная страна кажется тебе менее родной, чем какая-то чужая, на землю которой ты ступил пару дней назад. Хотя - почему кажется? Те, кто верит в реинкарнацию, вполне в этом уверены.
А бывает так, что какое-то место кажется тебе раем.
Вот раем и всё.
Для меня это Кипр.
~
На Кипре сложно писать. Чтобы писать хорошо, ты должен быть внутренне пуст, сосредоточен; заполняя словами страницу, ты заполняешь эту пустоту. На Кипре ты всегда полон. Изобилие природы переполняет тебя и не оставляет пустого места. Изобилие солнца, моря, света, радости, жизни. Вначале удивляешься лежащим на земле лимонам - как же так, их никто не подбирает; потом не подбираешь их сам. Вначале пугаешься залетевшего в дом огромного сверчка или африканского таракана - потом привыкаешь к ним, аккуратно выпускаешь на улицу; смотришь внимательно под ноги, чтобы не наступить случайно на улитку, а муравьи вскоре добиваются статуса равноправных жителей твоего дома.
На Кипре нет «пустых» сезонов, когда изобилия приходится ждать, как зимой в Европе. Летнее брызжущее богатство солнца и моря сменяется зимним урожаем - оливки, гранаты, цитрусовые; реки наполняются водой, деревья оживают, а солнце над зелёным островом светит так же ярко, как и летом.
Средиземноморский образ жизни, пожалуй, самый лучший из всех возможных. Недаром так много написано о пользе средиземноморской диеты и её пользе, а жители Южной Европы почти все сплошь долгожители. Но не только естественная диета тому причиной - ведь киприоты не придумывают её специально, а просто едят то, что дарит им природа. Каждый плод - в свой сезон. Нет, важно другое - удовольствие от жизни. Вспоминается анекдот о парне, загоравшем на пляже в разгар рабочего дня, и группе американских туристов, начавших его за это укорять...
Проснуться рано, пока еще не жарко, выпить в офисе холодный кофе, днём - обязательно сиеста, поспать хотя бы час; с заходом солнца - в кафе с друзьями допоздна. А ранним утром - снова яркое солнце, дарящее тепло и хорошее настроение.
Всё это возможно на Кипре.
На Кипре нет «пустых» сезонов, когда изобилия приходится ждать, как зимой в Европе. Летнее брызжущее богатство солнца и моря сменяется зимним урожаем - оливки, гранаты, цитрусовые; реки наполняются водой, деревья оживают, а солнце над зелёным островом светит так же ярко, как и летом.
Средиземноморский образ жизни, пожалуй, самый лучший из всех возможных. Недаром так много написано о пользе средиземноморской диеты и её пользе, а жители Южной Европы почти все сплошь долгожители. Но не только естественная диета тому причиной - ведь киприоты не придумывают её специально, а просто едят то, что дарит им природа. Каждый плод - в свой сезон. Нет, важно другое - удовольствие от жизни. Вспоминается анекдот о парне, загоравшем на пляже в разгар рабочего дня, и группе американских туристов, начавших его за это укорять...
Проснуться рано, пока еще не жарко, выпить в офисе холодный кофе, днём - обязательно сиеста, поспать хотя бы час; с заходом солнца - в кафе с друзьями допоздна. А ранним утром - снова яркое солнце, дарящее тепло и хорошее настроение.
Всё это возможно на Кипре.
~
Наш кипрский дом находится в деревне, расположенной на территории, принадлежавшей раньше королю Иерусалима французу Ги де Лузиньяну, позже – рыцарям-госпитальерам, а затем тамплиерам, венецианцам – всех не перечесть. Рядом с деревней – древний город-государство, основанное в XII веке до нашей эры микенцами, принимавшими участие в Троянской войне, а на месте самой деревни люди жили уже восемь тысяч лет назад. Когда я хочу купить фрукты или выпить фраппе, я перехожу дорогу и попадаю на британскую территорию, при этом никаких документов для этого не требуется.
До сих пор не перестаю удивляться.
До сих пор не перестаю удивляться.
~
Мой знакомый киприот, которому сейчас под семьдесят, вот уже двадцать лет встаёт в пять часов утра и идёт на прогулку. Каждый день, в любое время года. Говорит, что всегда видит купающихся в море. В пять часов утра. И это не туристы.
Киприот может позволить себе утром искупаться в море, днём кататься на лыжах в горах, а вечером – вновь у моря, - пить сок из апельсинов, только что сорванных с дерева.
Средиземноморский стиль жизни – не для каждого. Многие выбирают другой ритм жизни. Многим нужен большой город, движение, темп. Культура, в конце концов - премьеры, выставки, концерты. Всё это есть и на Кипре, но гораздо скромнее.
Отношение киприотов к жизни кардинально отличается от нашего, постсоветского, подхода. Мы ведь как думаем? Вот сначала решим все проблемы и потом заживём счастливо и припеваючи, наслаждаясь жизнью. Но проблемы имеют свойство никогда не заканчиваться. Разрешая всё новые и новые проблемы, мы откладываем момент наслаждения жизнью всё дальше и дальше.
Киприоты всё делают наоборот. Они наслаждаются жизнью постоянно, а попутно решают возникающие проблемы. Никуда не спеша при этом.
Киприот может позволить себе утром искупаться в море, днём кататься на лыжах в горах, а вечером – вновь у моря, - пить сок из апельсинов, только что сорванных с дерева.
Средиземноморский стиль жизни – не для каждого. Многие выбирают другой ритм жизни. Многим нужен большой город, движение, темп. Культура, в конце концов - премьеры, выставки, концерты. Всё это есть и на Кипре, но гораздо скромнее.
Отношение киприотов к жизни кардинально отличается от нашего, постсоветского, подхода. Мы ведь как думаем? Вот сначала решим все проблемы и потом заживём счастливо и припеваючи, наслаждаясь жизнью. Но проблемы имеют свойство никогда не заканчиваться. Разрешая всё новые и новые проблемы, мы откладываем момент наслаждения жизнью всё дальше и дальше.
Киприоты всё делают наоборот. Они наслаждаются жизнью постоянно, а попутно решают возникающие проблемы. Никуда не спеша при этом.
~
Кипрская жизнь затягивает тебя постепенно. Вроде ничего особенного, необычного – скудная растительность, стандартная Средиземноморская, даже скорее Левантийская архитектура, которую трудно назвать красивой; мусор у обочин. Европейская деревня, в сравнении с Лондоном, Римом, Парижем, Берлином – глухая провинция, где мало чего происходит, звёзды мировой и даже европейской величины приезжают очень редко и даже артисты местного симфонического оркестра каждый раз фальшивят на концерте… Но, улетая с Кипра, каждый раз задаёшь себе вопрос – зачем? Ведь лучше же остаться. Вновь нырнуть в водоворот дел, вновь радоваться каждый день зною, яркому солнцу, ясному синему небу и морю, которое всегда рядом. Искренне удивляться каждую зиму, как невысокое цитрусовое дерево с тонкими ветвями способно удержать столько плодов, зимой кататься на лыжах в Троодосе и выкладывать в Фейсбуке фото с подписью «Угадайте, где я?»
Не угадывает никто.
Не угадывает никто.
~
ЧЕТЫРЕ ГЛАВНЫХ УДОВОЛЬСТВИЯ НА КИПРЕ.
Четыре главных удовольствия на Кипре - море, природа, прикосновение к истории и еда.
Первые два - совершенно бесплатны.
Третье - стоит копейки. Вход в музеи, на раскопки античных городов - от двух с половиной до пяти евро. Есть такие места, где платить вообще не нужно. Например, с двух сторон от нынешнего Лимассола расположены античные города-государства Аматус и Курион. И если на раскопки Куриона, в восстановленном амфитеатре которого каждое лето можно насладиться спектаклями фестиваля античной драмы, без билета не войти, то на Аматус можно забраться абсолютно бесплатно. И уйти не с пустыми руками. Я находил там фрагменты чернолаковой керамики, например. Основные находки, конечно, давно уже в музеях, в том числе и в Лувре, но скромного любителя истории порадуют и совсем маленькие находки.
О еде рассказывать не буду, потому что слёзы счастья зальют клавиатуру. Насчёт моря в принципе всё понятно - видишь море, бросаешься к нему и купаешься, сколько хватит сил. После турецкой оккупации северной части Кипра насладиться золотыми пляжами Фамагусты немного затруднительно, но и на юге есть пляжи не хуже. Мои фавориты - Нисси-бич под Айя-Напой, Курион и Голубая лагуна в северо-западной части острова. В Голубой лагуне лучше всего купаться прямо с лодки. Делать нужно так - приезжаете в Лачи, берёте напрокат моторку часа на четыре, полчаса плывёте в лагуну, бросаете якорь и сами бросаетесь в воду. Маска с трубкой очень желательны.
А вот с природой всё немного сложнее и намного интереснее. Мало кто знает, например, что на Кипре есть горы. Причём высокие. Целых два горных массива - Троодос и Кириния. Высота горы Олимп в Троодосе - 1952 метра. С декабря по март в горах Троодоса можно кататься на лыжах, снег бывает до метра высотой. Так что день можно провести так - утром искупаться в море, днём покататься на лыжах, вечером опять в море. Ехать в горы с прибрежья всего 30-40 минут.
По всему острову проложены десятки оборудованных пеших маршрутов, nature trails, и лучшие из них - как раз в горах. Маршруты кольцевые и линейные, трёх уровней сложности, по времени прохождения - от получаса до четырёх часов. Все они проложены через интересные места - венецианские мосты, православные монастыри, реки и водохранилища. И всё абсолютно бесплатно. Если хотите - можно вообще пройти весь остров пешком. Когда-то апостолы Павел и Варнава так и сделали - начали путь на востоке, в городе Саламис, и закончили его на юго-западе, в Пафосе, заодно приобщив к христианству римского наместника. Так Кипр стал первой страной в мире, руководимой христианином.
Во время пеших походов можно соединить все четыре удовольствия. Вот, например, хроника одного из наших субботних дней.
Утром мы приехали к святилищу Аполлона Гилата - одному из главных храмов древнего Кипра, сооружённому ещё в 8 веке до нашей эры; святилище было разрушено землетрясением в 365 году уже нашей эры, то есть молитвы Аполлону возносили в нём 1200 лет. О святилище упоминает сам Страбон в книге XIV своей "Географии". От него мы и начали свой путь.
Пешеходная тропа начинается прямо у святилища и проходит через единственный на Кипре римский стадион, построенный во II веке н.э. при правлении императора Антонина Пия. Здесь проводились соревнования по пятиборью (пентатлону), куда входили состязания по бегу, прыжкам в длину и в высоту, борьбе и метанию копья, и вмещали трибуны стадиона 6 тысяч зрителей. Как свидетельствуют глиняные фигурки, найденные в святилище Аполлона Илатского, на этом месте, начиная с архаического периода, проходили гонки колесниц и лошадиные скачки, посвященные богу Аполлону.
В сотне метров от стадиона находятся остатки построенной в 5 веке христианской базилики, а ещё через сто метров - смотровая площадка с потрясающим видом на раскопки древнего города-государства Куриона и пляжа под ним.
На этом самом пляже, о котором я писал выше, есть три ресторана, лучший из которых – «Chris Blue Beach». Куда мы, вернувшись к машине, и поехали. Ну, а потом - море.
Единственный минус всего этого дела - жара. В Троодосе всегда прохладнее. Так что пешие походы по Кипру можно начинать там. Постепенно готовиться к переходу через весь остров. Ну и придумывать проповеди – не идти же просто так.
Четыре главных удовольствия на Кипре - море, природа, прикосновение к истории и еда.
Первые два - совершенно бесплатны.
Третье - стоит копейки. Вход в музеи, на раскопки античных городов - от двух с половиной до пяти евро. Есть такие места, где платить вообще не нужно. Например, с двух сторон от нынешнего Лимассола расположены античные города-государства Аматус и Курион. И если на раскопки Куриона, в восстановленном амфитеатре которого каждое лето можно насладиться спектаклями фестиваля античной драмы, без билета не войти, то на Аматус можно забраться абсолютно бесплатно. И уйти не с пустыми руками. Я находил там фрагменты чернолаковой керамики, например. Основные находки, конечно, давно уже в музеях, в том числе и в Лувре, но скромного любителя истории порадуют и совсем маленькие находки.
О еде рассказывать не буду, потому что слёзы счастья зальют клавиатуру. Насчёт моря в принципе всё понятно - видишь море, бросаешься к нему и купаешься, сколько хватит сил. После турецкой оккупации северной части Кипра насладиться золотыми пляжами Фамагусты немного затруднительно, но и на юге есть пляжи не хуже. Мои фавориты - Нисси-бич под Айя-Напой, Курион и Голубая лагуна в северо-западной части острова. В Голубой лагуне лучше всего купаться прямо с лодки. Делать нужно так - приезжаете в Лачи, берёте напрокат моторку часа на четыре, полчаса плывёте в лагуну, бросаете якорь и сами бросаетесь в воду. Маска с трубкой очень желательны.
А вот с природой всё немного сложнее и намного интереснее. Мало кто знает, например, что на Кипре есть горы. Причём высокие. Целых два горных массива - Троодос и Кириния. Высота горы Олимп в Троодосе - 1952 метра. С декабря по март в горах Троодоса можно кататься на лыжах, снег бывает до метра высотой. Так что день можно провести так - утром искупаться в море, днём покататься на лыжах, вечером опять в море. Ехать в горы с прибрежья всего 30-40 минут.
По всему острову проложены десятки оборудованных пеших маршрутов, nature trails, и лучшие из них - как раз в горах. Маршруты кольцевые и линейные, трёх уровней сложности, по времени прохождения - от получаса до четырёх часов. Все они проложены через интересные места - венецианские мосты, православные монастыри, реки и водохранилища. И всё абсолютно бесплатно. Если хотите - можно вообще пройти весь остров пешком. Когда-то апостолы Павел и Варнава так и сделали - начали путь на востоке, в городе Саламис, и закончили его на юго-западе, в Пафосе, заодно приобщив к христианству римского наместника. Так Кипр стал первой страной в мире, руководимой христианином.
Во время пеших походов можно соединить все четыре удовольствия. Вот, например, хроника одного из наших субботних дней.
Утром мы приехали к святилищу Аполлона Гилата - одному из главных храмов древнего Кипра, сооружённому ещё в 8 веке до нашей эры; святилище было разрушено землетрясением в 365 году уже нашей эры, то есть молитвы Аполлону возносили в нём 1200 лет. О святилище упоминает сам Страбон в книге XIV своей "Географии". От него мы и начали свой путь.
Пешеходная тропа начинается прямо у святилища и проходит через единственный на Кипре римский стадион, построенный во II веке н.э. при правлении императора Антонина Пия. Здесь проводились соревнования по пятиборью (пентатлону), куда входили состязания по бегу, прыжкам в длину и в высоту, борьбе и метанию копья, и вмещали трибуны стадиона 6 тысяч зрителей. Как свидетельствуют глиняные фигурки, найденные в святилище Аполлона Илатского, на этом месте, начиная с архаического периода, проходили гонки колесниц и лошадиные скачки, посвященные богу Аполлону.
В сотне метров от стадиона находятся остатки построенной в 5 веке христианской базилики, а ещё через сто метров - смотровая площадка с потрясающим видом на раскопки древнего города-государства Куриона и пляжа под ним.
На этом самом пляже, о котором я писал выше, есть три ресторана, лучший из которых – «Chris Blue Beach». Куда мы, вернувшись к машине, и поехали. Ну, а потом - море.
Единственный минус всего этого дела - жара. В Троодосе всегда прохладнее. Так что пешие походы по Кипру можно начинать там. Постепенно готовиться к переходу через весь остров. Ну и придумывать проповеди – не идти же просто так.
~
ДВЕНАДЦАТЬ ИНТЕРЕСНЫХ ФАКТОВ О КИПРЕ, КОТОРЫХ ВЫ МОГЛИ НЕ ЗНАТЬ.
Факт первый. Государственные организации, коммунальные учреждения, банки и многие другие компании на Кипре начинают работу в 7-30 утра; занятия в школах начинаются не позже восьми. При этом активная ночная жизнь киприотов в кафе, клубах и ресторанах стартует не раньше 9 часов вечера и продолжается минимум до 2-3 часов ночи. Как киприоты умудряются в таких условиях сохранять бодрость, свежесть и всегда прекрасное настроение, можно понять, только пожив на Кипре какое-то время.
Факт второй. Во время кипро-архаического периода, в VIII-IV веках до нашей эры, вся территория острова была поделена между десятью городами - государствами. В 673 году до нашей эры ассирийский царь Асархаддон перечислил их на глиняных табличках. Это были Пафос, Курион, Аматус, Китион, Саламин, Китры, Идалион, Ледра, Тамассос и Солы. Город Солы, или Соли, назван в честь легендарного афинского политика и поэта Солона, одного из «Семи мудрецов» Древней Греции, который во время своего десятилетнего путешествия неоднократно бывал на Кипре и подсказал своему другу, царю Сол Филокипру, перенести город в более удобное место, ближе к морю. По версии Валерия Максима, Солон умер и погребён на Кипре. Великий философ Платон возводил свой род к брату Солона, Дропиду.
Факт третий. Именно от Солона услышал историю Атлантиды прапрапрадед Платона; он рассказал её прадеду Платона Критию, и благодаря величайшему греческому философу знаем её и мы. По одной из версий, Кипр является частью Атлантиды, вершиной горы. Ушедшая под воду другая часть соединяла Кипр с территорией сегодняшней Сирии – об этом пишет Плиний Старший. Возникший в результате столкновения двух литосферных плит, Африканской и Евразийской, Кипр был одно время соединён с материком – и с Африкой, и с Азией, что не могло не сказаться на фауне острова. В IX веке до нашей эры на Кипре обитали карликовые слоны и бегемоты – им просто не хватало пищи для того, чтобы вырасти до нормальных размеров; весили они около 200 килограммов, а рост бегемотов не превышал восьмидесяти сантиметров. Скорее всего, они были уничтожены первобытными охотниками – ведь первые поселения на Кипре датируются XII-X веками до нашей эры. При раскопках поселения Аэтокремнос на мысе Акротири, расположенном на юге острова, недалеко от современного Лимассола, было обнаружено множество их костей.
На острове найдены чуть ли не первые колодцы в истории человечества – им сегодня более 12 тысяч лет. Древнейшие обнаруженные на Кипре неолитические и халколитические поселения, датируемые VII тысячелетием до нашей эры – Хирокития, Эрими и Сотира.
Факт четвёртый. В первую очередь Кипр известен как родина Афродиты, которая вышла из морской пены у скалы, называемой Петра-ту-Ромиу, которая расположена в пятнадцати километрах от города Пафос. Согласно Овидию, название своё город получил по имени дочери Пигмалиона и Галатеи; согласно другим версиям, Пафос был их сыном. Широко известно, что Пигмалион был кипрским скульптором, и оживить Галатею помогла ему именно Афродита. Однако Пигмалион далеко не так прост. Отцом его был Бел, или же Ваал (да-да, тот самый Ваал), матерью - Анхиноя, дочь речного бога Нила и внучка Океана, дедом – сам Посейдон, а одной из племянниц – Европа. Неплохие родственные связи, не так ли? Существует мнение, что Пигмалион был отнюдь не простым скульптором, а полновластным царём Кипра, поставленным на царство своим отцом, всемогущим Ваалом. Следующим царём стал Кинир, ведший свою родословную от правящих сирийских династий и женившийся на дочери Пигмалиона и Галатеи, Мефарме. Правда, по другим версиям Кинир был сыном Пафоса или даже самого Аполлона, но это уже не столь важно. Важно то, что именно он основал город Пафос, который сохранил своё название до наших времён. У Кинира и Мефармы было десять детей, самые известные из них – дочь Эвна, ставшая супругой первого царя Саламина, Тевкра; Мирра и Адонис. Адонис, родившийся у Кинира от собственной дочери, Мирры, был настолько прекрасен, что в него влюбилась… сама Афродита. Купальня, в которой Адонис и Афродита предавались любовным утехам, находится неподалёку от города Полиса на северо-западе острова.
Всемирно известный Пафосский храм Афродиты (находящийся нынче в деревне Куклия, в бывшем Палео-Пафосе), возведённый царем Киниром около 1200 года до н.э. на высоком холме, недалеко от места, где богиня, по преданию, вышла на берег Кипра, простоял многие века, неизменно привлекая к себе паломников со всего мира. Всемирное значение Пафосского святилища Афродиты, как религиозно-мистического центра Средиземноморья, стало угасать с наступлением эпохи христианства.
Факт пятый. Самый частый эпитет для описания Афродиты – «золотистая». Когда она, златовласая, вышла на морской берег, богини времён года, оры, облекли её в златотканую одежду, увенчали золотым венцом, украсили золотым ожерельем и серьгами. Символическим цветом богини считается зелёный – цвет неувядающей природы. Поэтому не случайно в одной из самых популярных на Кипре песен, музыку для которой написал знаменитый греческий композитор Микис Теодоракис, киприоты поют о своей родине, как о «зелёно-золотом листе, брошенном в море»:
Земля лимонных и оливковых деревьев,
Земля объятий и радости,
Земля сосен и кипарисов,
Земля героев и любви —
Все это ты, зелёно-золотой лист,
брошенный в море!
Земля выжженных солнцем долин,
Земля скорбящей Богоматери,
Земля суховеев.
Несправедливости и смерти,
суровых испытаний —
и это тоже ты, зелёно-золотой лист,
брошенный в море!
Зелень покрытых хвойными лесами гор и золото выжженных солнцем долин - основные краски Кипра. Зелёный и золотой цвета присутствуют и на государственном флаге, и на гербе республики. Золотой силуэт Кипра обрамлен зелёными оливковыми ветвями… Это символы свободы и мира, к которым так стремятся киприоты.
Факт шестой. Фраппе, он же холодный кофе – самый популярный на Кипре напиток. Киприоты любят пить его без молока и без сахара, «скето»; мы же, наоборот, просим добавлять побольше молока и сахара. Культура питья кофе существует на Кипре с незапамятных времён, и в многочисленных кофейнях всегда множество посетителей. Существует даже шутка о том, как определить, насколько приехавший на Кипр турист адаптировался к местной жизни. Если вы пригласили друзей в кофейню поболтать и собираетесь уйти через полчаса, то вы, вероятно, просто решили удивить их своей скоростью. Если встреча на кофе длится два часа, значит, вы уже немного разбираетесь в кипрской культуре. Если же встреча продолжается пять часов и больше – вы свой. Безусловно, это шутка, но в каждой шутке, как известно, есть лишь доля шутки – остальное правда. Рабочий день у многих начинается и заканчивается в кофейне; если же времени и возможности выйти с работы нет, кофе заказывают прямо в офис. Несмотря на размеренный темп жизни, доход на душу населения на Кипре составляет около 25 тысяч долларов США в год, а минимальная зарплата – около тысячи евро в месяц, что, например, почти в 10 раз больше, чем в Украине. Киприоты живут не по принципу «Давайте сначала решим все проблемы и начнём жить», а, наоборот, придерживаются другого принципа: «Давайте жить и наслаждаться жизнью, а проблемы будем решать по дороге».
Факт седьмой. Кипр и Троя. Что у них может быть общего? Выясняется, что общего очень много.
В VII веке до нашей эры была создана древнегреческая эпическая поэма «Киприи», повествующая о мифических событиях, ставших причиной Троянской войны, о начале войны и её первых битвах. «Киприи» можно рассматривать как предыстрию «Илиады», поэма входит в так называемый «Эпический цикл». Начинается поэма с рассказа о том, как Гея страдала от множества людей, переполнивших землю. Зевс сжалился и решил устроить войну, чтобы облегчить её ношу. Авторство поэмы приписывали самому Гомеру – возможно, отсюда пошла легенда о том, что сам он родом с Кипра. По наиболее распространённой версии, Гомер передал поэму в качестве приданого за свою дочь легендарному поэту Стасину, которого называют Кипрским.
Гораздо позже римский поэт Нинний Красс написал «Кипрскую Илиаду» - переработку «Киприй».
Псведо-Аполлодор рассказывает нам, что ещё перед началом Троянской войны, когда Парис уговорил Елену отплыть с ним в Трою, разгневанная Гера наслала сильную бурю, и они причалили к берегу Кипра, где провели много времени. Кроме Париса с Еленой, на Кипре перед началом войны побывали и брат Агамемнона Менелай вместе с Одиссеем. Они потребовали от царя Кинира выделить для участия в походе пятьдесят кораблей. Кинир передал им роскошные доспехи как дар Агамемнону – тот будет сражаться в них под стенами Трои; а также обещал выслать пятьдесят требуемых кораблей, но… обманул греков. В назначенный день к греческим берегам подошёл лишь один корабль, кормчий которого по указанию Кинира опустил на воду сорок девять игрушечных глиняных корабликов, тем самым формально выполнив обещание. При раскопках в древнем кипрском городе Аматусе было найдено множество подобных корабликов – считается, что их клали в могилы царям для путешествия в мир мёртвых. Агамемнон был страшно разгневан поступком Кинира, но времени и возможности отомстить у него не было.
После окончания Троянской войны многие эллины, возвращаясь в родные места, волею судеб оказались на Кипре. Самый известный из них, пожалуй, брат Аякса Тевкр. После возвращения на родной Саламин он был незаслуженно проклят отцом за то, что не спас брата, и изгнан из дому. По указанию Аполлона он переселился на Кипр, который прошёл с запада на восток и основал на восточном побережье город Саламин – в память о своей родине.
Кроме Тевкра, на Кипре оказался один из предводителей аркадцев, царь Тегеи Агапенор со своим войском. Сыновья Тесея, Акамант и Демофонт, также поселились на Кипре. Демофонт основал город Эпею, который Филокипр позднее переименовал в Солы.
Царица Дидона, сестра Пигмалиона, основала знаменитый Карфаген, куда прибыл бежавший из Трои Эней. «Парубок моторный» и Дидона полюбили друг друга, и, возможно, Эней так и остался бы в Карфагене, если бы не Зевс, через Гермеса напомнивший ему о великой миссии – плыть к берегам Италии и основать там великое государство, новую Трою. А если вспомнить, что матерью Энея была Афродита, мы вновь и вновь возвращаемся к Кипру.
Факт восьмой. Самое ценное на Кипре – это деревни. Именно в деревнях, в отличие от космополитических городов, сохранился сам дух острова, сама его суть. Каждая деревня уникальна и прекрасна, в каждой можно найти свою жемчужину – будь то церковь XV века или небольшой музей. Центр деревни обычно вымощен красно-оранжевой плиткой, и в нём обязательно находятся пять непременных заведений, пять атрибутов любого кипрского селения. Во-первых, это клуб, или же культурный центр, всегда находящийся в прекрасном состоянии, просторный и оборудованный всем необходимым для отдыха мужчин. Да-да, женщин в клубе вы практически никогда не увидите. Я, например, не видел. В клубе есть один или несколько залов, просторная кухня, телевизор и столики для игры в нарды; заполнен клуб обычно вечером, тут смотрят футбол, играют в карты, пьют кофе и узо и обсуждают местные новости и мировые проблемы. Рядом с клубом обычно расположен небольшой открытый амфитеатр – тут проводятся спектакли и концерты. Следующий непременный атрибут центра деревни – кафенио, небольшое или, наоборот, большое кафе в традиционном стиле. Затем – обязательно, - «bet», букмекерская контора, где азартные киприоты делают ставки на результаты спортивных соревнований. Обычно это футбол и скачки. Ну, и два последних – периптеро, или киоск, где можно купить всё необходимое, и парикмахерская, часто с почти антикварными креслами и таким же парикмахером. Если вы видите все эти заведения вместе, значит, всё в порядке и основы кипрского мироздания не потревожены.
Факт девятый. Правители на Кипре сменялись не только в результате наследования или военных завоеваний. Остров продавали и даже дарили. Например, великий Юлий Цезарь преподнёс его в подарок Клеопатре, той самой знаменитой Клеопатре, которая была седьмой, последней царицей в роду Птолемеев, и её брату Птолемею XIII. Правда, это был не любовный жест, а политический шаг. Более тысячи лет спустя Ричард Львиное Сердце, который 11 мая 1191 года именно на Кипре, в Лимассоле, обвенчался со своей невестой, принцессой Беренгарией Наваррской, а затем был коронован как король Англии, продал остров за 100 тысяч безантов Ордену тамплиеров, которые так и не смогли выплатить полную цену. В итоге Ричард перепродал остров бывшему королю Иерусалима Ги де Лузиньяну – тот вернул тамплиерам задаток в размере 40 тысяч и доплатил Ричарду оставшиеся 60 тысяч безантов. Так начался франкский период в истории Кипра.
Ну, а уже в новой истории Великобритания взяла остров в аренду у Османской империи. Произошло это так – во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов Турция несла значительные потери, и Великобритания предложила ей свою помощь, но не безвозмездно – для размещения своих войск и флота британцам нужен был Кипр, занимающий стратегическое положение в Восточном Средиземноморье. 4 июня 1878 года между Оттоманской Имерией и Великобританией было подписано лизинговое соглашение, согласно которого остров остаётся в собственности турок. Пятого ноября 1914 года, учитывая то, что Турция вступила в Первую мировую войну на стороне Германии, Великобритания объявила об отмене лизингового соглашения с Турцией, а также о том, что Кипр теперь является частью империи. 24 июля 1923 года в Лозаннском мирном договоре, подписанном странами Атланты и Турцией, принадлежность Кипра к Великобритании была признана официально.
Факт десятый. История христианизации Кипра захватывающа и удивительна. После начала гонений на христиан в Иудее многие из них оказались на Кипре. Главной персоной, одним из наиболее известных и почитаемых на острове людей стал родившийся на Кипре Иосиф из рода Леви, святой апостол Варнава, принявший христианство и основавший Кипрскую церковь. Именно через него в христианскую общину был принят Савл, будущий апостол Павел – Варнава и Павел вместе учились у рабана Гамлиэля ха-Хакена в Иерусалиме. В 45 году нашей эры, когда Кипр входил в состав Римской империи, Варнава, его племянник Марк-Иоанн, которого большинство современных исследователей считают тем самым апостолом Марком-евангелистом, который погребён нынче в Венеции, и апостол Павел прибывают на Кипр, в родной город Варнавы, Саламис, и проходят весь остров с востока на запад, проповедуя христианское учение в основном среди евреев, в синагогах. В горной деревне Калопанайотис есть памятный знак у места, где Павел и Варнава крестили Ираклидия – первого епископа Кипрской церкви. Путь апостолов лежал в Пафос, который был тогда столицей острова. В Пафосе находилась резиденция римского проконсула Сергия Павла, который призвал к себе Марка, Павла и Варнаву, чтобы узнать больше о слове Божием. Состоявший при проконсуле иудейский маг и чародей Елима пытался воспрепятствовать этому, но апостол Павел поразил его временной слепотой. В результате Сергий Павел стал первым в истории римским проконсулом, принявшим христианство.
Традиционные христианские тексты указывают, что в 61 году Варнава был убит своими соотечественниками после диспута в одной из синагог в Саламисе. Апостол Марк, который был свидетелем этого, похоронил его. Мощи святого были обретены в 478 году архиепископом Анфемием Кипрским, которому трижды являлся ночью святой Варнава и указывал место своего погребения. И действительно, Анфемий, следуя указаниям апостола, обнаружил недалеко от Саламиса в пещере под рожковым деревом гробницу святого Варнавы. На груди апостола лежало переписанное его рукой Евангелие от Матфея, по преданию, положенное в могилу самим евангелистом Марком.
Обретение мощей апостола Варнавы и находка евангелия стали решающими аргументами в деле обретения Кипрской церковью автокефалии. Анфемий отправился в Константинополь и подарил евангелие и часть мощей императору Флавию Зенону, в результате чего собравшийся по настоянию императора Синод подтвердил решение Третьего Вселенского Собора об автокефалии Кипрской церкви. С тех пор архиепископы Кипра имеют право подписывать официальные документы киноварью, носить пурпурную мантию и императорский скипетр. После возвращения на Кипр архиепископ Анфемий на средства императора Флавия Зенона возвёл на месте обретения мощей монастырь апостола Варнавы; сейчас монастырь находится на территории Северного Кипра.
Интересно, что святому Варнаве посвящён знаменитый Ноттингемский собор в Англии.
Факт одиннадцатый. Несмотря на оккупацию в 1974 году турецкими войсками 36 процентов территории острова (Кипр – третий по размеру остров в Средиземном море после Сицилии и Сардинии, его площадь составляет 9251 кв. км, население обеих частей, южной и северной – около 1,15 миллиона жителей) международным признанием в качестве единственного на острове законного государства пользуется только созданная 1 октября 1960 года Республика Кипр. Суверенитет его формально распространяется на всю территорию Кипра, поэтому жители, перемещённые с северных территорий, всё ещё числятся жителями оккупированных городов и деревень и выбирают своих мэров. Таким образом, у Фамагусты, Кирении, Морфу есть свои мэры из числа греко-киприотов, все мэрии оккупированных городов находятся в Никосии. У каждого из оккупированных районов, или епархий, есть также свой митрополит. При этом провозглашённая в 1983 году Турецкая Республика Северного Кипра никем, кроме Турции, в мире не признана. Самолёты, например, летают туда только с территории Турции. Тем не менее, сама Турция до сих пор официально не признаёт Республику Кипр, несмотря на то, что Кипр является членом ЕС и всех основных европейских и мировых организаций. На турецких картах южная территория Республики Кипр указывается как «Временная греческая администрация Южного Кипра». В свою очередь, на территорию Республики Кипр невозможно попасть, если вы прибыли на остров из Турции или через порты и аэропорт на Северном Кипре.
Сегодня сообщение между обеими частями острова значительно упростилось. Более того, множество турко-киприотов, которые родились на Кипре, а не приехали на Северный Кипр из Турции, а их сегодня на территории ТРСК не более одной трети из 300 тысячного населения севера, обращаются за паспортами Республики Кипр и без проблем получают их. Паспорт страны, входящей в ЕС, ещё никому не помешал.
Интересный факт – в Северной Никосии находятся резиденции послов США и Британии, но это не означает признания этими странами ТРСК, скорее наоборот – посольства находились там до войны 1974 года и смена их местоположения продемонстрировала бы, что США и Великобритания не признают суверенитет Республики Кипр над всей территорией острова.
Факт двенадцатый. Вскоре после создания в 1814 году в Одессе тайной греческой революционной организации «Филики Этерия» греко-киприоты приняли активное участие в её деятельности. Архиепископ Киприан и митрополиты с 1818 года стали членами «Филики Этерия» - на остров тогда прибыли трое этеристов, местом их встреч был подземный ход, соединяющий Панкипрскю гимназию, открытую в 1812 году Киприаном, и находящуюся напротив Архиепископию. Киприоты со всех концов острова тайно отправлялись в Грецию воевать.
Генерал-майор русской армии, участник войны 1812 года Александр Ипсиланти возглавил организацию в 1820 году и вскоре через этериста Димитриоса Ипатроса спросил Кипрана, примкнёт ли Кипр к вооружённой борьбе. Киприан ответил, что Кипр, не имеющий ни вооружённых формирований, ни флота, поможет революции деньгами и снабжением. 8 октября 1820 года Ипсиланти через этериста Анастасиоса Пелопидаса передал архиепископу из Измаила письмо благодарности, сообщив, что «открытие школы (то есть революции) приближается».
6 марта 1821 года началось восстание, 1 мая Ипсиланти был разбит турками у Галаца, в июне этеристы потерпели поражение при Драгашанах. 10 апреля 1821 года, в первый день Пасхи, в Константинополе был повешен Константинопольский патриарх Григорий V, чьё тело было впоследствии переправлено в Одессу и погребено в Свято-Троицком греческом соборе. На Кипре развернулись не менее драматические события. Турецкий наместник Кучук Мехмет арестовал многих видных киприотов и приступил к конфискации оружия. Ситуация ухудшалась, и Киприану посоветовали покинуть остров. Архиепископ отказался покидать свою паству. 9 июля 1821 года Кучук Мехмет обязал всё православное духовенство острова явиться в Никосию. В этот день архиепископа Киприана публично повесили, трёх епископов обезглавили. Всего за пять дней кровавой расправы было убито 476 священнослужителей и несколько тысяч мирян.
Сегодня греко-киприоты вместе со всей Грецией каждый год торжественно отмечают 25 марта – именно в этот день в 1821 году началось восстание в Пелопоннесе и была провозглашена независимость Греции. До обретения независимости Кипром оставалось тогда ещё почти сто сорок лет.
Факт первый. Государственные организации, коммунальные учреждения, банки и многие другие компании на Кипре начинают работу в 7-30 утра; занятия в школах начинаются не позже восьми. При этом активная ночная жизнь киприотов в кафе, клубах и ресторанах стартует не раньше 9 часов вечера и продолжается минимум до 2-3 часов ночи. Как киприоты умудряются в таких условиях сохранять бодрость, свежесть и всегда прекрасное настроение, можно понять, только пожив на Кипре какое-то время.
Факт второй. Во время кипро-архаического периода, в VIII-IV веках до нашей эры, вся территория острова была поделена между десятью городами - государствами. В 673 году до нашей эры ассирийский царь Асархаддон перечислил их на глиняных табличках. Это были Пафос, Курион, Аматус, Китион, Саламин, Китры, Идалион, Ледра, Тамассос и Солы. Город Солы, или Соли, назван в честь легендарного афинского политика и поэта Солона, одного из «Семи мудрецов» Древней Греции, который во время своего десятилетнего путешествия неоднократно бывал на Кипре и подсказал своему другу, царю Сол Филокипру, перенести город в более удобное место, ближе к морю. По версии Валерия Максима, Солон умер и погребён на Кипре. Великий философ Платон возводил свой род к брату Солона, Дропиду.
Факт третий. Именно от Солона услышал историю Атлантиды прапрапрадед Платона; он рассказал её прадеду Платона Критию, и благодаря величайшему греческому философу знаем её и мы. По одной из версий, Кипр является частью Атлантиды, вершиной горы. Ушедшая под воду другая часть соединяла Кипр с территорией сегодняшней Сирии – об этом пишет Плиний Старший. Возникший в результате столкновения двух литосферных плит, Африканской и Евразийской, Кипр был одно время соединён с материком – и с Африкой, и с Азией, что не могло не сказаться на фауне острова. В IX веке до нашей эры на Кипре обитали карликовые слоны и бегемоты – им просто не хватало пищи для того, чтобы вырасти до нормальных размеров; весили они около 200 килограммов, а рост бегемотов не превышал восьмидесяти сантиметров. Скорее всего, они были уничтожены первобытными охотниками – ведь первые поселения на Кипре датируются XII-X веками до нашей эры. При раскопках поселения Аэтокремнос на мысе Акротири, расположенном на юге острова, недалеко от современного Лимассола, было обнаружено множество их костей.
На острове найдены чуть ли не первые колодцы в истории человечества – им сегодня более 12 тысяч лет. Древнейшие обнаруженные на Кипре неолитические и халколитические поселения, датируемые VII тысячелетием до нашей эры – Хирокития, Эрими и Сотира.
Факт четвёртый. В первую очередь Кипр известен как родина Афродиты, которая вышла из морской пены у скалы, называемой Петра-ту-Ромиу, которая расположена в пятнадцати километрах от города Пафос. Согласно Овидию, название своё город получил по имени дочери Пигмалиона и Галатеи; согласно другим версиям, Пафос был их сыном. Широко известно, что Пигмалион был кипрским скульптором, и оживить Галатею помогла ему именно Афродита. Однако Пигмалион далеко не так прост. Отцом его был Бел, или же Ваал (да-да, тот самый Ваал), матерью - Анхиноя, дочь речного бога Нила и внучка Океана, дедом – сам Посейдон, а одной из племянниц – Европа. Неплохие родственные связи, не так ли? Существует мнение, что Пигмалион был отнюдь не простым скульптором, а полновластным царём Кипра, поставленным на царство своим отцом, всемогущим Ваалом. Следующим царём стал Кинир, ведший свою родословную от правящих сирийских династий и женившийся на дочери Пигмалиона и Галатеи, Мефарме. Правда, по другим версиям Кинир был сыном Пафоса или даже самого Аполлона, но это уже не столь важно. Важно то, что именно он основал город Пафос, который сохранил своё название до наших времён. У Кинира и Мефармы было десять детей, самые известные из них – дочь Эвна, ставшая супругой первого царя Саламина, Тевкра; Мирра и Адонис. Адонис, родившийся у Кинира от собственной дочери, Мирры, был настолько прекрасен, что в него влюбилась… сама Афродита. Купальня, в которой Адонис и Афродита предавались любовным утехам, находится неподалёку от города Полиса на северо-западе острова.
Всемирно известный Пафосский храм Афродиты (находящийся нынче в деревне Куклия, в бывшем Палео-Пафосе), возведённый царем Киниром около 1200 года до н.э. на высоком холме, недалеко от места, где богиня, по преданию, вышла на берег Кипра, простоял многие века, неизменно привлекая к себе паломников со всего мира. Всемирное значение Пафосского святилища Афродиты, как религиозно-мистического центра Средиземноморья, стало угасать с наступлением эпохи христианства.
Факт пятый. Самый частый эпитет для описания Афродиты – «золотистая». Когда она, златовласая, вышла на морской берег, богини времён года, оры, облекли её в златотканую одежду, увенчали золотым венцом, украсили золотым ожерельем и серьгами. Символическим цветом богини считается зелёный – цвет неувядающей природы. Поэтому не случайно в одной из самых популярных на Кипре песен, музыку для которой написал знаменитый греческий композитор Микис Теодоракис, киприоты поют о своей родине, как о «зелёно-золотом листе, брошенном в море»:
Земля лимонных и оливковых деревьев,
Земля объятий и радости,
Земля сосен и кипарисов,
Земля героев и любви —
Все это ты, зелёно-золотой лист,
брошенный в море!
Земля выжженных солнцем долин,
Земля скорбящей Богоматери,
Земля суховеев.
Несправедливости и смерти,
суровых испытаний —
и это тоже ты, зелёно-золотой лист,
брошенный в море!
Зелень покрытых хвойными лесами гор и золото выжженных солнцем долин - основные краски Кипра. Зелёный и золотой цвета присутствуют и на государственном флаге, и на гербе республики. Золотой силуэт Кипра обрамлен зелёными оливковыми ветвями… Это символы свободы и мира, к которым так стремятся киприоты.
Факт шестой. Фраппе, он же холодный кофе – самый популярный на Кипре напиток. Киприоты любят пить его без молока и без сахара, «скето»; мы же, наоборот, просим добавлять побольше молока и сахара. Культура питья кофе существует на Кипре с незапамятных времён, и в многочисленных кофейнях всегда множество посетителей. Существует даже шутка о том, как определить, насколько приехавший на Кипр турист адаптировался к местной жизни. Если вы пригласили друзей в кофейню поболтать и собираетесь уйти через полчаса, то вы, вероятно, просто решили удивить их своей скоростью. Если встреча на кофе длится два часа, значит, вы уже немного разбираетесь в кипрской культуре. Если же встреча продолжается пять часов и больше – вы свой. Безусловно, это шутка, но в каждой шутке, как известно, есть лишь доля шутки – остальное правда. Рабочий день у многих начинается и заканчивается в кофейне; если же времени и возможности выйти с работы нет, кофе заказывают прямо в офис. Несмотря на размеренный темп жизни, доход на душу населения на Кипре составляет около 25 тысяч долларов США в год, а минимальная зарплата – около тысячи евро в месяц, что, например, почти в 10 раз больше, чем в Украине. Киприоты живут не по принципу «Давайте сначала решим все проблемы и начнём жить», а, наоборот, придерживаются другого принципа: «Давайте жить и наслаждаться жизнью, а проблемы будем решать по дороге».
Факт седьмой. Кипр и Троя. Что у них может быть общего? Выясняется, что общего очень много.
В VII веке до нашей эры была создана древнегреческая эпическая поэма «Киприи», повествующая о мифических событиях, ставших причиной Троянской войны, о начале войны и её первых битвах. «Киприи» можно рассматривать как предыстрию «Илиады», поэма входит в так называемый «Эпический цикл». Начинается поэма с рассказа о том, как Гея страдала от множества людей, переполнивших землю. Зевс сжалился и решил устроить войну, чтобы облегчить её ношу. Авторство поэмы приписывали самому Гомеру – возможно, отсюда пошла легенда о том, что сам он родом с Кипра. По наиболее распространённой версии, Гомер передал поэму в качестве приданого за свою дочь легендарному поэту Стасину, которого называют Кипрским.
Гораздо позже римский поэт Нинний Красс написал «Кипрскую Илиаду» - переработку «Киприй».
Псведо-Аполлодор рассказывает нам, что ещё перед началом Троянской войны, когда Парис уговорил Елену отплыть с ним в Трою, разгневанная Гера наслала сильную бурю, и они причалили к берегу Кипра, где провели много времени. Кроме Париса с Еленой, на Кипре перед началом войны побывали и брат Агамемнона Менелай вместе с Одиссеем. Они потребовали от царя Кинира выделить для участия в походе пятьдесят кораблей. Кинир передал им роскошные доспехи как дар Агамемнону – тот будет сражаться в них под стенами Трои; а также обещал выслать пятьдесят требуемых кораблей, но… обманул греков. В назначенный день к греческим берегам подошёл лишь один корабль, кормчий которого по указанию Кинира опустил на воду сорок девять игрушечных глиняных корабликов, тем самым формально выполнив обещание. При раскопках в древнем кипрском городе Аматусе было найдено множество подобных корабликов – считается, что их клали в могилы царям для путешествия в мир мёртвых. Агамемнон был страшно разгневан поступком Кинира, но времени и возможности отомстить у него не было.
После окончания Троянской войны многие эллины, возвращаясь в родные места, волею судеб оказались на Кипре. Самый известный из них, пожалуй, брат Аякса Тевкр. После возвращения на родной Саламин он был незаслуженно проклят отцом за то, что не спас брата, и изгнан из дому. По указанию Аполлона он переселился на Кипр, который прошёл с запада на восток и основал на восточном побережье город Саламин – в память о своей родине.
Кроме Тевкра, на Кипре оказался один из предводителей аркадцев, царь Тегеи Агапенор со своим войском. Сыновья Тесея, Акамант и Демофонт, также поселились на Кипре. Демофонт основал город Эпею, который Филокипр позднее переименовал в Солы.
Царица Дидона, сестра Пигмалиона, основала знаменитый Карфаген, куда прибыл бежавший из Трои Эней. «Парубок моторный» и Дидона полюбили друг друга, и, возможно, Эней так и остался бы в Карфагене, если бы не Зевс, через Гермеса напомнивший ему о великой миссии – плыть к берегам Италии и основать там великое государство, новую Трою. А если вспомнить, что матерью Энея была Афродита, мы вновь и вновь возвращаемся к Кипру.
Факт восьмой. Самое ценное на Кипре – это деревни. Именно в деревнях, в отличие от космополитических городов, сохранился сам дух острова, сама его суть. Каждая деревня уникальна и прекрасна, в каждой можно найти свою жемчужину – будь то церковь XV века или небольшой музей. Центр деревни обычно вымощен красно-оранжевой плиткой, и в нём обязательно находятся пять непременных заведений, пять атрибутов любого кипрского селения. Во-первых, это клуб, или же культурный центр, всегда находящийся в прекрасном состоянии, просторный и оборудованный всем необходимым для отдыха мужчин. Да-да, женщин в клубе вы практически никогда не увидите. Я, например, не видел. В клубе есть один или несколько залов, просторная кухня, телевизор и столики для игры в нарды; заполнен клуб обычно вечером, тут смотрят футбол, играют в карты, пьют кофе и узо и обсуждают местные новости и мировые проблемы. Рядом с клубом обычно расположен небольшой открытый амфитеатр – тут проводятся спектакли и концерты. Следующий непременный атрибут центра деревни – кафенио, небольшое или, наоборот, большое кафе в традиционном стиле. Затем – обязательно, - «bet», букмекерская контора, где азартные киприоты делают ставки на результаты спортивных соревнований. Обычно это футбол и скачки. Ну, и два последних – периптеро, или киоск, где можно купить всё необходимое, и парикмахерская, часто с почти антикварными креслами и таким же парикмахером. Если вы видите все эти заведения вместе, значит, всё в порядке и основы кипрского мироздания не потревожены.
Факт девятый. Правители на Кипре сменялись не только в результате наследования или военных завоеваний. Остров продавали и даже дарили. Например, великий Юлий Цезарь преподнёс его в подарок Клеопатре, той самой знаменитой Клеопатре, которая была седьмой, последней царицей в роду Птолемеев, и её брату Птолемею XIII. Правда, это был не любовный жест, а политический шаг. Более тысячи лет спустя Ричард Львиное Сердце, который 11 мая 1191 года именно на Кипре, в Лимассоле, обвенчался со своей невестой, принцессой Беренгарией Наваррской, а затем был коронован как король Англии, продал остров за 100 тысяч безантов Ордену тамплиеров, которые так и не смогли выплатить полную цену. В итоге Ричард перепродал остров бывшему королю Иерусалима Ги де Лузиньяну – тот вернул тамплиерам задаток в размере 40 тысяч и доплатил Ричарду оставшиеся 60 тысяч безантов. Так начался франкский период в истории Кипра.
Ну, а уже в новой истории Великобритания взяла остров в аренду у Османской империи. Произошло это так – во время русско-турецкой войны 1877-1878 годов Турция несла значительные потери, и Великобритания предложила ей свою помощь, но не безвозмездно – для размещения своих войск и флота британцам нужен был Кипр, занимающий стратегическое положение в Восточном Средиземноморье. 4 июня 1878 года между Оттоманской Имерией и Великобританией было подписано лизинговое соглашение, согласно которого остров остаётся в собственности турок. Пятого ноября 1914 года, учитывая то, что Турция вступила в Первую мировую войну на стороне Германии, Великобритания объявила об отмене лизингового соглашения с Турцией, а также о том, что Кипр теперь является частью империи. 24 июля 1923 года в Лозаннском мирном договоре, подписанном странами Атланты и Турцией, принадлежность Кипра к Великобритании была признана официально.
Факт десятый. История христианизации Кипра захватывающа и удивительна. После начала гонений на христиан в Иудее многие из них оказались на Кипре. Главной персоной, одним из наиболее известных и почитаемых на острове людей стал родившийся на Кипре Иосиф из рода Леви, святой апостол Варнава, принявший христианство и основавший Кипрскую церковь. Именно через него в христианскую общину был принят Савл, будущий апостол Павел – Варнава и Павел вместе учились у рабана Гамлиэля ха-Хакена в Иерусалиме. В 45 году нашей эры, когда Кипр входил в состав Римской империи, Варнава, его племянник Марк-Иоанн, которого большинство современных исследователей считают тем самым апостолом Марком-евангелистом, который погребён нынче в Венеции, и апостол Павел прибывают на Кипр, в родной город Варнавы, Саламис, и проходят весь остров с востока на запад, проповедуя христианское учение в основном среди евреев, в синагогах. В горной деревне Калопанайотис есть памятный знак у места, где Павел и Варнава крестили Ираклидия – первого епископа Кипрской церкви. Путь апостолов лежал в Пафос, который был тогда столицей острова. В Пафосе находилась резиденция римского проконсула Сергия Павла, который призвал к себе Марка, Павла и Варнаву, чтобы узнать больше о слове Божием. Состоявший при проконсуле иудейский маг и чародей Елима пытался воспрепятствовать этому, но апостол Павел поразил его временной слепотой. В результате Сергий Павел стал первым в истории римским проконсулом, принявшим христианство.
Традиционные христианские тексты указывают, что в 61 году Варнава был убит своими соотечественниками после диспута в одной из синагог в Саламисе. Апостол Марк, который был свидетелем этого, похоронил его. Мощи святого были обретены в 478 году архиепископом Анфемием Кипрским, которому трижды являлся ночью святой Варнава и указывал место своего погребения. И действительно, Анфемий, следуя указаниям апостола, обнаружил недалеко от Саламиса в пещере под рожковым деревом гробницу святого Варнавы. На груди апостола лежало переписанное его рукой Евангелие от Матфея, по преданию, положенное в могилу самим евангелистом Марком.
Обретение мощей апостола Варнавы и находка евангелия стали решающими аргументами в деле обретения Кипрской церковью автокефалии. Анфемий отправился в Константинополь и подарил евангелие и часть мощей императору Флавию Зенону, в результате чего собравшийся по настоянию императора Синод подтвердил решение Третьего Вселенского Собора об автокефалии Кипрской церкви. С тех пор архиепископы Кипра имеют право подписывать официальные документы киноварью, носить пурпурную мантию и императорский скипетр. После возвращения на Кипр архиепископ Анфемий на средства императора Флавия Зенона возвёл на месте обретения мощей монастырь апостола Варнавы; сейчас монастырь находится на территории Северного Кипра.
Интересно, что святому Варнаве посвящён знаменитый Ноттингемский собор в Англии.
Факт одиннадцатый. Несмотря на оккупацию в 1974 году турецкими войсками 36 процентов территории острова (Кипр – третий по размеру остров в Средиземном море после Сицилии и Сардинии, его площадь составляет 9251 кв. км, население обеих частей, южной и северной – около 1,15 миллиона жителей) международным признанием в качестве единственного на острове законного государства пользуется только созданная 1 октября 1960 года Республика Кипр. Суверенитет его формально распространяется на всю территорию Кипра, поэтому жители, перемещённые с северных территорий, всё ещё числятся жителями оккупированных городов и деревень и выбирают своих мэров. Таким образом, у Фамагусты, Кирении, Морфу есть свои мэры из числа греко-киприотов, все мэрии оккупированных городов находятся в Никосии. У каждого из оккупированных районов, или епархий, есть также свой митрополит. При этом провозглашённая в 1983 году Турецкая Республика Северного Кипра никем, кроме Турции, в мире не признана. Самолёты, например, летают туда только с территории Турции. Тем не менее, сама Турция до сих пор официально не признаёт Республику Кипр, несмотря на то, что Кипр является членом ЕС и всех основных европейских и мировых организаций. На турецких картах южная территория Республики Кипр указывается как «Временная греческая администрация Южного Кипра». В свою очередь, на территорию Республики Кипр невозможно попасть, если вы прибыли на остров из Турции или через порты и аэропорт на Северном Кипре.
Сегодня сообщение между обеими частями острова значительно упростилось. Более того, множество турко-киприотов, которые родились на Кипре, а не приехали на Северный Кипр из Турции, а их сегодня на территории ТРСК не более одной трети из 300 тысячного населения севера, обращаются за паспортами Республики Кипр и без проблем получают их. Паспорт страны, входящей в ЕС, ещё никому не помешал.
Интересный факт – в Северной Никосии находятся резиденции послов США и Британии, но это не означает признания этими странами ТРСК, скорее наоборот – посольства находились там до войны 1974 года и смена их местоположения продемонстрировала бы, что США и Великобритания не признают суверенитет Республики Кипр над всей территорией острова.
Факт двенадцатый. Вскоре после создания в 1814 году в Одессе тайной греческой революционной организации «Филики Этерия» греко-киприоты приняли активное участие в её деятельности. Архиепископ Киприан и митрополиты с 1818 года стали членами «Филики Этерия» - на остров тогда прибыли трое этеристов, местом их встреч был подземный ход, соединяющий Панкипрскю гимназию, открытую в 1812 году Киприаном, и находящуюся напротив Архиепископию. Киприоты со всех концов острова тайно отправлялись в Грецию воевать.
Генерал-майор русской армии, участник войны 1812 года Александр Ипсиланти возглавил организацию в 1820 году и вскоре через этериста Димитриоса Ипатроса спросил Кипрана, примкнёт ли Кипр к вооружённой борьбе. Киприан ответил, что Кипр, не имеющий ни вооружённых формирований, ни флота, поможет революции деньгами и снабжением. 8 октября 1820 года Ипсиланти через этериста Анастасиоса Пелопидаса передал архиепископу из Измаила письмо благодарности, сообщив, что «открытие школы (то есть революции) приближается».
6 марта 1821 года началось восстание, 1 мая Ипсиланти был разбит турками у Галаца, в июне этеристы потерпели поражение при Драгашанах. 10 апреля 1821 года, в первый день Пасхи, в Константинополе был повешен Константинопольский патриарх Григорий V, чьё тело было впоследствии переправлено в Одессу и погребено в Свято-Троицком греческом соборе. На Кипре развернулись не менее драматические события. Турецкий наместник Кучук Мехмет арестовал многих видных киприотов и приступил к конфискации оружия. Ситуация ухудшалась, и Киприану посоветовали покинуть остров. Архиепископ отказался покидать свою паству. 9 июля 1821 года Кучук Мехмет обязал всё православное духовенство острова явиться в Никосию. В этот день архиепископа Киприана публично повесили, трёх епископов обезглавили. Всего за пять дней кровавой расправы было убито 476 священнослужителей и несколько тысяч мирян.
Сегодня греко-киприоты вместе со всей Грецией каждый год торжественно отмечают 25 марта – именно в этот день в 1821 году началось восстание в Пелопоннесе и была провозглашена независимость Греции. До обретения независимости Кипром оставалось тогда ещё почти сто сорок лет.
~
О МАЛЕНЬКОМ КИПРЕ И БОЛЬШОЙ ЛИТЕРАТУРЕ.
Маленький Кипр, «зелёно-золотой лист, брошенный в море», стал источником вдохновения для многих больших литераторов.
Один из самых известных примеров – пьеса Уильяма Шекспира «Отелло». Венецианский мавр, история которого была пересказана Шекспиром, использовавшим в качестве первоисточника новеллу итальянского писателя и учёного Джованни Батиста Джиральди по прозвищу Чинтио, душил Дездемону не где-нибудь, а именно на Кипре, в Фамагусте. Любой экскурсовод покажет вам сегодня башню Отелло. По наиболее распространённой версии, прототипом Отелло послужил венецианский комендант Кипра Христофоро Моро, управлявший островом в 1505-1507 годах, который, по иронии судьбы, мавром как раз и не был. Согласно другой версии, прототипом Отелло послужил некий служивший на Кипре капитан Франческо да Сесса, за свой тёмный цвет кожи известный как Мавританец, за совершённое преступление высланный обратно в Венецию в цепях.
Одна из наиболее известных британских писательниц XX века Дафна Дю Морье, как и Йоргос Сеферис, о котором я расскажу позже, была вдохновлена горами Троодоса. В 1936 и 1937 годах она дважды приезжала на Кипр; в первый раз она провела на острове сентябрь 1936 года, остановившись с мужем и дочерью в «Forest Park Hotel» в Платресе. Мы тоже останавливались в этом отеле и видели запись, сделанную Дафной в гостевой книге отеля. В свой первый приезд писательница завершила семейную хронику «The Du Mauriers». Именно на Кипре была написана большая часть самого, пожалуй, знаменитого романа Дю Морье, «Ребекка», экранизированного в 1940 году великим Альфредом Хичкоком; фильм получил две статуэтки «Оскар». Трудно представить, как Дафне Дю Морье удалось написать триллер в готическом стиле, находясь в идиллической атмосфере горного Кипра. Думаю, это было непросто.
Писатель Лоренс Даррелл, брат другого писателя и натуралиста Джеральда Даррелла, широко известного своими книгами о животных, горячо любил Грецию и хорошо знал греческий язык. После жизни на Корфу, Крите, в Александрии и на Родосе Даррелл перебрался в Белград, где работал пресс-атташе британского посольства. Из Югославии писатель переезжает на Кипр. Он жил на Кипре с 26 января 1953 по 26 августа 1956 года. Лоренс Даррелл купил себе небольшой дом в Беллапаисе, недалеко от Кирении, и преподавал английский язык в Панкипрской гимназии в Никосии – той самой, которую окончил много лет спустя Нобелевский лауреат по экономике Кристофер Писсаридис. В 1954 году Даррелл возглавил Департамент по связям с общественностью колониального правительства Кипра и стал редактором журнала «Cyprus Review». Основное время на Кипре Даррелл посвящает творчеству; в своей переписке с Генри Миллером он упоминает, что с марта 1953 года начал писать роман «Жюстин», первую книгу своего знаменитого «Александрийского квартета». Он закончил «Жюстин» летом 1956 года, в то время, как на острове начала разгораться антиколониальная борьба. Свои впечатления и воспоминания о Кипре Лоренс Даррелл описал в романе «Горькие лимоны», который был написан всего за шесть недель и опубликован в 1957 году; роман немедленно стал бестселлером и был удостоен литературной премии «Duff Cooper Prize». «Горькие лимоны» вызвали большой отклик в греческой литературе – в диалог с Дарреллом вступили кипрский поэт и новеллист Костас Монтис и греческий писатель и дипломат Костас Руфос.
Кстати, Джеральд Даррелл, книги о животных которого читали, наверное, все, писать их начал именно своего старшего брата.
Я прочёл «Горькие лимоны», а затем и знаменитый «Александрийский квартет», и, находясь под впечатлением, с восторгом рассказал о них за ужином своему пражскому другу Игорю Померанцеву. Каково же было моё потрясение, когда Игорь рассказал мне, что встречался с Лоренсом Дарреллом в 1983 году на юге Франции, что они провели вместе три дня, разговаривая за вином, и что Игорь был первым русскоязычным журналистом, взявшим у Даррелла интервью… В общем, я был впечатлён ещё больше.
Через десять лет после приезда Даррелла на Кипр, в 1963 году, первым среди греческих литераторов Нобелевскую премию получил Йоргос Сеферис. Сеферис родился в 1900 году недалеко от Смирны, учился в школе в Афинах, в 1925 году окончил юридический факультет Сорбонны и начал дипломатическую карьеру, венцом которой стала пятилетняя каденция в качестве посла Греции в Великобритании с 1957 по 1962 год.
Йоргос Сеферис впервые приехал на Кипр в ноябре 1953 года и моментально влюбился в остров – весь уклад жизни киприотов напоминал ему о детских годах. Поэт писал о «Кипре, зацелованном волной, созданном напоминать мне родину». На Кипре впервые после почти семилетнего перерыва к Сеферису вернулись стихи. Сборник его стихов Imerologio Katastromatos III был вдохновлён Кипром. Как дипломат, Сеферис принимал активное участие в разрешении кипрского конфликта.
Йоргос Сеферис неоднократно останавливался в Платресе, горной деревне в Троодосе. «А в Платрах соловьи тебе всю ночь уснуть мешают», - писал Сеферис в стихотворении «Елена». Сегодня в Платресе открыт «Зал Йоргоса Сефериса», культурный центр, в котором действует постоянная выставка, посвящённая творчеству первого греческого Нобелевского лауреата в области литературы.
Уже в наши дни появились несколько книг о Кипре. События войны 1974 года стали основой сюжета романа «Рассвет» британской писательницы Виктории Хислоп. Израильский писатель Йишай Сарид написал детективный триллер «Лимассол», действие которого происходит, как вы догадались, в Лимассоле.
Одна из самых интересных среди живущих сегодня на Кипре авторов, по моему мнению – Нора Наджарян, поэт и автор коротких рассказов. Предки Норы бежали в начале прошлого века на Кипр из Турции, спасаясь от устроенной турками кровавой резни. Нора пишет на английском, армянском и греческом, публикуется, помимо Кипра, в Великобритании, США, Израиле, Германии, Индии и даже в Новой Зеландии. Нора – автор трёх книг стихов, двух книг коротких рассказов (среди них самая известная её книга – «Ледра стрит») и микро-романа «Republic of Love»; победитель различных поэтических конкурсов в Англии, Шотландии и Ирландии. Мы познакомились с Норой в Никосии, в Центре визуальных искусств и исследований CVAR; она пригласила меня на выставку «Tempus Fugit - Morphou, Soli & Vouni 2016». Пятеро приятелей – художники, фотограф, музыкант и поэт, - отправились в путешествие по острову, посетив два места на Северном Кипре, город Морфу и развалины древнего города Соли, и деревушку Вуни неподалёку от Лимассола. Свои впечатления они выразили в рисунках, фотографиях, музыке и стихах. Как вы догадались, Нора Наджарян и была этим поэтом. С тех пор я мечтаю сделать что-то подобное – выставку, на которой звучали бы стихи.
Маленький Кипр, «зелёно-золотой лист, брошенный в море», стал источником вдохновения для многих больших литераторов.
Один из самых известных примеров – пьеса Уильяма Шекспира «Отелло». Венецианский мавр, история которого была пересказана Шекспиром, использовавшим в качестве первоисточника новеллу итальянского писателя и учёного Джованни Батиста Джиральди по прозвищу Чинтио, душил Дездемону не где-нибудь, а именно на Кипре, в Фамагусте. Любой экскурсовод покажет вам сегодня башню Отелло. По наиболее распространённой версии, прототипом Отелло послужил венецианский комендант Кипра Христофоро Моро, управлявший островом в 1505-1507 годах, который, по иронии судьбы, мавром как раз и не был. Согласно другой версии, прототипом Отелло послужил некий служивший на Кипре капитан Франческо да Сесса, за свой тёмный цвет кожи известный как Мавританец, за совершённое преступление высланный обратно в Венецию в цепях.
Одна из наиболее известных британских писательниц XX века Дафна Дю Морье, как и Йоргос Сеферис, о котором я расскажу позже, была вдохновлена горами Троодоса. В 1936 и 1937 годах она дважды приезжала на Кипр; в первый раз она провела на острове сентябрь 1936 года, остановившись с мужем и дочерью в «Forest Park Hotel» в Платресе. Мы тоже останавливались в этом отеле и видели запись, сделанную Дафной в гостевой книге отеля. В свой первый приезд писательница завершила семейную хронику «The Du Mauriers». Именно на Кипре была написана большая часть самого, пожалуй, знаменитого романа Дю Морье, «Ребекка», экранизированного в 1940 году великим Альфредом Хичкоком; фильм получил две статуэтки «Оскар». Трудно представить, как Дафне Дю Морье удалось написать триллер в готическом стиле, находясь в идиллической атмосфере горного Кипра. Думаю, это было непросто.
Писатель Лоренс Даррелл, брат другого писателя и натуралиста Джеральда Даррелла, широко известного своими книгами о животных, горячо любил Грецию и хорошо знал греческий язык. После жизни на Корфу, Крите, в Александрии и на Родосе Даррелл перебрался в Белград, где работал пресс-атташе британского посольства. Из Югославии писатель переезжает на Кипр. Он жил на Кипре с 26 января 1953 по 26 августа 1956 года. Лоренс Даррелл купил себе небольшой дом в Беллапаисе, недалеко от Кирении, и преподавал английский язык в Панкипрской гимназии в Никосии – той самой, которую окончил много лет спустя Нобелевский лауреат по экономике Кристофер Писсаридис. В 1954 году Даррелл возглавил Департамент по связям с общественностью колониального правительства Кипра и стал редактором журнала «Cyprus Review». Основное время на Кипре Даррелл посвящает творчеству; в своей переписке с Генри Миллером он упоминает, что с марта 1953 года начал писать роман «Жюстин», первую книгу своего знаменитого «Александрийского квартета». Он закончил «Жюстин» летом 1956 года, в то время, как на острове начала разгораться антиколониальная борьба. Свои впечатления и воспоминания о Кипре Лоренс Даррелл описал в романе «Горькие лимоны», который был написан всего за шесть недель и опубликован в 1957 году; роман немедленно стал бестселлером и был удостоен литературной премии «Duff Cooper Prize». «Горькие лимоны» вызвали большой отклик в греческой литературе – в диалог с Дарреллом вступили кипрский поэт и новеллист Костас Монтис и греческий писатель и дипломат Костас Руфос.
Кстати, Джеральд Даррелл, книги о животных которого читали, наверное, все, писать их начал именно своего старшего брата.
Я прочёл «Горькие лимоны», а затем и знаменитый «Александрийский квартет», и, находясь под впечатлением, с восторгом рассказал о них за ужином своему пражскому другу Игорю Померанцеву. Каково же было моё потрясение, когда Игорь рассказал мне, что встречался с Лоренсом Дарреллом в 1983 году на юге Франции, что они провели вместе три дня, разговаривая за вином, и что Игорь был первым русскоязычным журналистом, взявшим у Даррелла интервью… В общем, я был впечатлён ещё больше.
Через десять лет после приезда Даррелла на Кипр, в 1963 году, первым среди греческих литераторов Нобелевскую премию получил Йоргос Сеферис. Сеферис родился в 1900 году недалеко от Смирны, учился в школе в Афинах, в 1925 году окончил юридический факультет Сорбонны и начал дипломатическую карьеру, венцом которой стала пятилетняя каденция в качестве посла Греции в Великобритании с 1957 по 1962 год.
Йоргос Сеферис впервые приехал на Кипр в ноябре 1953 года и моментально влюбился в остров – весь уклад жизни киприотов напоминал ему о детских годах. Поэт писал о «Кипре, зацелованном волной, созданном напоминать мне родину». На Кипре впервые после почти семилетнего перерыва к Сеферису вернулись стихи. Сборник его стихов Imerologio Katastromatos III был вдохновлён Кипром. Как дипломат, Сеферис принимал активное участие в разрешении кипрского конфликта.
Йоргос Сеферис неоднократно останавливался в Платресе, горной деревне в Троодосе. «А в Платрах соловьи тебе всю ночь уснуть мешают», - писал Сеферис в стихотворении «Елена». Сегодня в Платресе открыт «Зал Йоргоса Сефериса», культурный центр, в котором действует постоянная выставка, посвящённая творчеству первого греческого Нобелевского лауреата в области литературы.
Уже в наши дни появились несколько книг о Кипре. События войны 1974 года стали основой сюжета романа «Рассвет» британской писательницы Виктории Хислоп. Израильский писатель Йишай Сарид написал детективный триллер «Лимассол», действие которого происходит, как вы догадались, в Лимассоле.
Одна из самых интересных среди живущих сегодня на Кипре авторов, по моему мнению – Нора Наджарян, поэт и автор коротких рассказов. Предки Норы бежали в начале прошлого века на Кипр из Турции, спасаясь от устроенной турками кровавой резни. Нора пишет на английском, армянском и греческом, публикуется, помимо Кипра, в Великобритании, США, Израиле, Германии, Индии и даже в Новой Зеландии. Нора – автор трёх книг стихов, двух книг коротких рассказов (среди них самая известная её книга – «Ледра стрит») и микро-романа «Republic of Love»; победитель различных поэтических конкурсов в Англии, Шотландии и Ирландии. Мы познакомились с Норой в Никосии, в Центре визуальных искусств и исследований CVAR; она пригласила меня на выставку «Tempus Fugit - Morphou, Soli & Vouni 2016». Пятеро приятелей – художники, фотограф, музыкант и поэт, - отправились в путешествие по острову, посетив два места на Северном Кипре, город Морфу и развалины древнего города Соли, и деревушку Вуни неподалёку от Лимассола. Свои впечатления они выразили в рисунках, фотографиях, музыке и стихах. Как вы догадались, Нора Наджарян и была этим поэтом. С тех пор я мечтаю сделать что-то подобное – выставку, на которой звучали бы стихи.
~
ПЕРВАЯ ЗИМА НА КИПРЕ.
Первая зима на Кипре приятно удивила тем, что здешние дома совершенно для неё не приспособлены.
То есть снаружи зимой теплее, чем внутри.
«Вышел на улицу погреться. Зима на Кипре», - написал я в своём Фейсбуке и потом долго объяснял друзьям, что к чему. Ведь каково стандартное представление о Кипре? Это остров вечного лета, над которым практически никогда не заходит солнце. А тут такое…
Мы ведь как привыкли? На улице мёрзнем, дома отогреваемся. Всё логично.
Совсем не то на Кипре.
Это уже потом я расспросил друзей и знакомых, и они объяснили мне, что так не только на Кипре, но и в Греции, Израиле и даже в Тунисе. В общем, во всём Средиземноморье.
Солнце тут выступает в роли инфракрасного обогревателя – появившись из-за моря на рассвете, оно немедленно согревает всё вокруг, и к обеду уже можно гулять в футболке и даже – почему бы и нет, - искупаться в том же самом прекрасном море, вода ведь на самом деле тёплая. Зато стоит солнцу закатиться за горизонт, холод начинает пробирать до костей.
В детстве, приезжая на раскопки древнегреческих городов Тиры и Никония, что под Одессой, я всегда думал о том, как же, должно быть, мёрзли у нас зимой привыкшие к теплу древние греки. Теперь я знаю, что мёрзнут зимой и греки современные – причём не где-нибудь на севере, а прямо у себя дома.
Стандарты строительства, однако, никто при этом менять не собирается. А зачем, собственно? Тут как в анекдоте – сколько той зимы? Потому в окна выдувает с таким трудом накопленное тепло, а в ванной утром можно превратиться в сосульку – закон запрещает устанавливать там любые электроприборы, в том числе и электрические радиаторы. Их даже некуда включить – в ванных кипрских домов просто нет розеток.
В общем, наутро после шоковой ледяной терапии мы уже мчались в магазин за обогревателями, изучив перед этим внимательно рекомендации по их эффективности. Попутно выяснилось, что в Европе есть совершенно чёткая тенденция – чем западнее, тем холоднее в домах зимой. Средняя температура в английских домах – около 15 градусов, в немецких – семнадцать. В Румынии уже почти двадцать. Ну а мы-то, мы-то привыкли как минимум к двадцати двум! «Может быть, на самом деле так и надо – чтобы дома было прохладно, и мы просто избалованы теплом?» - думали мы, но мысли эти не согревали. Как выяснилось, не только нас - к восьми утра у входа уже топталось несколько таких же потерпевших. Обо всём можно было прочесть на их лицах.
Обратно ехали довольные. Во-первых, с восходом солнца потеплело. Во-вторых, купили клубники – как раз сезон. Усыпанные апельсинами и лимонами деревья тоже как-то обнадёживали. Мы расхрабрились и выпили фраппе.
А через пару дней наши организмы привыкли. Адаптировались. Да, мы не можем дома раздеться. Носки, брюки, кофта – непременные детали домашнего гардероба. Ночью - обязательно пижама. Но сколько, в конце концов, той зимы?
Однако самое большое удовлетворение получили мы через несколько недель, прочитав статью доктора Евгения Комаровского о том, как зимой избежать гриппа. Оказывается, вирусы активничают именно в сухом и тёплом воздухе, но почти мгновенно разрушаются в воздухе прохладном и влажном. Поэтому лучше ходить в прохладном доме тепло одетым, чем в жарком - раздетым. Ну так всё это у нас есть! И влажности хоть отбавляй…
Вот так мы невольно выполнили рекомендацию знаменитого доктора.
Первая зима на Кипре приятно удивила тем, что здешние дома совершенно для неё не приспособлены.
То есть снаружи зимой теплее, чем внутри.
«Вышел на улицу погреться. Зима на Кипре», - написал я в своём Фейсбуке и потом долго объяснял друзьям, что к чему. Ведь каково стандартное представление о Кипре? Это остров вечного лета, над которым практически никогда не заходит солнце. А тут такое…
Мы ведь как привыкли? На улице мёрзнем, дома отогреваемся. Всё логично.
Совсем не то на Кипре.
Это уже потом я расспросил друзей и знакомых, и они объяснили мне, что так не только на Кипре, но и в Греции, Израиле и даже в Тунисе. В общем, во всём Средиземноморье.
Солнце тут выступает в роли инфракрасного обогревателя – появившись из-за моря на рассвете, оно немедленно согревает всё вокруг, и к обеду уже можно гулять в футболке и даже – почему бы и нет, - искупаться в том же самом прекрасном море, вода ведь на самом деле тёплая. Зато стоит солнцу закатиться за горизонт, холод начинает пробирать до костей.
В детстве, приезжая на раскопки древнегреческих городов Тиры и Никония, что под Одессой, я всегда думал о том, как же, должно быть, мёрзли у нас зимой привыкшие к теплу древние греки. Теперь я знаю, что мёрзнут зимой и греки современные – причём не где-нибудь на севере, а прямо у себя дома.
Стандарты строительства, однако, никто при этом менять не собирается. А зачем, собственно? Тут как в анекдоте – сколько той зимы? Потому в окна выдувает с таким трудом накопленное тепло, а в ванной утром можно превратиться в сосульку – закон запрещает устанавливать там любые электроприборы, в том числе и электрические радиаторы. Их даже некуда включить – в ванных кипрских домов просто нет розеток.
В общем, наутро после шоковой ледяной терапии мы уже мчались в магазин за обогревателями, изучив перед этим внимательно рекомендации по их эффективности. Попутно выяснилось, что в Европе есть совершенно чёткая тенденция – чем западнее, тем холоднее в домах зимой. Средняя температура в английских домах – около 15 градусов, в немецких – семнадцать. В Румынии уже почти двадцать. Ну а мы-то, мы-то привыкли как минимум к двадцати двум! «Может быть, на самом деле так и надо – чтобы дома было прохладно, и мы просто избалованы теплом?» - думали мы, но мысли эти не согревали. Как выяснилось, не только нас - к восьми утра у входа уже топталось несколько таких же потерпевших. Обо всём можно было прочесть на их лицах.
Обратно ехали довольные. Во-первых, с восходом солнца потеплело. Во-вторых, купили клубники – как раз сезон. Усыпанные апельсинами и лимонами деревья тоже как-то обнадёживали. Мы расхрабрились и выпили фраппе.
А через пару дней наши организмы привыкли. Адаптировались. Да, мы не можем дома раздеться. Носки, брюки, кофта – непременные детали домашнего гардероба. Ночью - обязательно пижама. Но сколько, в конце концов, той зимы?
Однако самое большое удовлетворение получили мы через несколько недель, прочитав статью доктора Евгения Комаровского о том, как зимой избежать гриппа. Оказывается, вирусы активничают именно в сухом и тёплом воздухе, но почти мгновенно разрушаются в воздухе прохладном и влажном. Поэтому лучше ходить в прохладном доме тепло одетым, чем в жарком - раздетым. Ну так всё это у нас есть! И влажности хоть отбавляй…
Вот так мы невольно выполнили рекомендацию знаменитого доктора.
~
ЗАПАХ КИПРА.
Каждый год перед началом Великого поста, в четверг, на Кипре отмечают замечательный праздник. В обед все заканчивают работу, выносят на улицы мангалы и прямо перед офисами и магазинами жарят мясо, а потом его едят. Все таверны забиты посетителями, поедающими сувлу и сувлаки (просьба не путать!) и запивающими их вином. Хороший праздник, правда? Называется он так – Цикнопемпти. Что в переводе означает «четверг с запахом жареного мяса».
Вот прямо так - есть слово «цикна», обозначающее запах жареного мяса.
Этот праздник, конечно, восторг и упоение. Потому что вкусно поесть – это всегда восторг и упоение. А ещё потому, что весь остров в этот день пахнет этим самым жареным мясом.
Цикнопемпти даёт старт карнавалу, который предшествует великому посту. С 1890 года карнавал ежегодно проходит в Лимассоле. И это, пожалуй, самые весёлые десять дней в году. Туристы на остров приезжают в основном летом и не застают ни карнавала, и лыжного сезона в Троодосе. Все эти удовольствия достаются местным жителям.
Вообще запахи – тема увлекательнейшая. С гомеровских времен в Греции считалось, что во время жертвоприношений наибольшее наслаждение богам доставляет именно запах сжигаемого мяса. Огонь являлся средством преобразить мясо жертвы в пищу, годную для невидимых, небесных существ.
Как известно, у каждого человека один из органов чувств развит больше других. Все слышали о визуалах и аудиалах. А у меня, например, на первом месте стоит обоняние. Оно, как известно, тесно связано с эмоциями – по той простой причине, что является одним из самых первых ощущений. Ученые (в том числе британские) давно доказали, что именно запахи теснее всего связаны с нашими воспоминаниями. Существует даже термин «Феномен Пруста» - именно он в своём цикле романов «В поисках утраченного времени» описал процесс обретения воспоминаний через запахи. Мы можем быстро забыть увиденную картинку, но следы запахов в памяти не ослабевают годами…
Установлено, что импульс от обонятельного органа передается в мозг намного быстрее, чем импульс болевой. И запахи, зачастую, управляют поведением человека. А если ещё учесть, что человек может различать чуть ли не миллионы разных запахов (я встречал цифры от 10 тысяч до триллиона), этой находкой не могли не воспользоваться маркетологи – теперь они используют этот эффект в рекламе своей продукции и выработке привязанности к нему.
И, конечно же, умные люди начали использовать запахи для привлечения туристов. Например, в английском Йорке появился уникальный путеводитель с запахами города. Портал Visit York выпустил путеводитель по Йорку под названием «Понюхай Йорк», который даёт возможность познакомиться с запахами города. Путеводитель включает 12 фотографий разных достопримечательностей, каждая из которых ароматизирована соответствующими запахами. Фотография железной дороги пахнет углем, маслом из двигателя и железом, а известные своими привидениями дома - серой. Магазины антиквариата - кожей, старыми книгами, золотом, серебром, деревом и пылью. Фото сельской части Йоркшира пахнет вереском, травой и свежим деревенским воздухом, а фото любимого гурманами йоркширского сыра пахнет этим самым сыром. А всё зачем? Затем, что запахи накрепко увяжутся с воспоминаниями о городе, и в него захочется приехать снова.
А в чешском Брно пятеро студентов Масарикова университета создают сейчас городскую онлайн-карту запахов. Любой пользователь может добавить на специальный сайт информацию о смраде или, наоборот, приятных запахах, с которыми регулярно сталкивается на тех или иных улицах.
Ну, а меня, например, больше всего привлекает запах Кипра. Потому что такого прекрасного запаха нет больше нигде. Прилетев на Кипр в самый первый раз, впечатлённый посадкой в аэропорту Ларнаки, когда до последних секунд казалось, что мы приземляемся прямо в море, я вышел из самолёта и… был немедленно сражён наповал кипрским воздухом, напоенным терпким запахом полыни и густым запахом хвои. Я с наслаждением вдохнул этот воздух двадцать лет назад и до сих пор испытываю блаженство от этого невероятного запаха.
И так как запах носит обычно название того, что именно его издаёт (подумайте над этим, кстати), предлагаю официально закрепить за Кипром его собственный, уникальный и неповторимый запах.
Каждый год перед началом Великого поста, в четверг, на Кипре отмечают замечательный праздник. В обед все заканчивают работу, выносят на улицы мангалы и прямо перед офисами и магазинами жарят мясо, а потом его едят. Все таверны забиты посетителями, поедающими сувлу и сувлаки (просьба не путать!) и запивающими их вином. Хороший праздник, правда? Называется он так – Цикнопемпти. Что в переводе означает «четверг с запахом жареного мяса».
Вот прямо так - есть слово «цикна», обозначающее запах жареного мяса.
Этот праздник, конечно, восторг и упоение. Потому что вкусно поесть – это всегда восторг и упоение. А ещё потому, что весь остров в этот день пахнет этим самым жареным мясом.
Цикнопемпти даёт старт карнавалу, который предшествует великому посту. С 1890 года карнавал ежегодно проходит в Лимассоле. И это, пожалуй, самые весёлые десять дней в году. Туристы на остров приезжают в основном летом и не застают ни карнавала, и лыжного сезона в Троодосе. Все эти удовольствия достаются местным жителям.
Вообще запахи – тема увлекательнейшая. С гомеровских времен в Греции считалось, что во время жертвоприношений наибольшее наслаждение богам доставляет именно запах сжигаемого мяса. Огонь являлся средством преобразить мясо жертвы в пищу, годную для невидимых, небесных существ.
Как известно, у каждого человека один из органов чувств развит больше других. Все слышали о визуалах и аудиалах. А у меня, например, на первом месте стоит обоняние. Оно, как известно, тесно связано с эмоциями – по той простой причине, что является одним из самых первых ощущений. Ученые (в том числе британские) давно доказали, что именно запахи теснее всего связаны с нашими воспоминаниями. Существует даже термин «Феномен Пруста» - именно он в своём цикле романов «В поисках утраченного времени» описал процесс обретения воспоминаний через запахи. Мы можем быстро забыть увиденную картинку, но следы запахов в памяти не ослабевают годами…
Установлено, что импульс от обонятельного органа передается в мозг намного быстрее, чем импульс болевой. И запахи, зачастую, управляют поведением человека. А если ещё учесть, что человек может различать чуть ли не миллионы разных запахов (я встречал цифры от 10 тысяч до триллиона), этой находкой не могли не воспользоваться маркетологи – теперь они используют этот эффект в рекламе своей продукции и выработке привязанности к нему.
И, конечно же, умные люди начали использовать запахи для привлечения туристов. Например, в английском Йорке появился уникальный путеводитель с запахами города. Портал Visit York выпустил путеводитель по Йорку под названием «Понюхай Йорк», который даёт возможность познакомиться с запахами города. Путеводитель включает 12 фотографий разных достопримечательностей, каждая из которых ароматизирована соответствующими запахами. Фотография железной дороги пахнет углем, маслом из двигателя и железом, а известные своими привидениями дома - серой. Магазины антиквариата - кожей, старыми книгами, золотом, серебром, деревом и пылью. Фото сельской части Йоркшира пахнет вереском, травой и свежим деревенским воздухом, а фото любимого гурманами йоркширского сыра пахнет этим самым сыром. А всё зачем? Затем, что запахи накрепко увяжутся с воспоминаниями о городе, и в него захочется приехать снова.
А в чешском Брно пятеро студентов Масарикова университета создают сейчас городскую онлайн-карту запахов. Любой пользователь может добавить на специальный сайт информацию о смраде или, наоборот, приятных запахах, с которыми регулярно сталкивается на тех или иных улицах.
Ну, а меня, например, больше всего привлекает запах Кипра. Потому что такого прекрасного запаха нет больше нигде. Прилетев на Кипр в самый первый раз, впечатлённый посадкой в аэропорту Ларнаки, когда до последних секунд казалось, что мы приземляемся прямо в море, я вышел из самолёта и… был немедленно сражён наповал кипрским воздухом, напоенным терпким запахом полыни и густым запахом хвои. Я с наслаждением вдохнул этот воздух двадцать лет назад и до сих пор испытываю блаженство от этого невероятного запаха.
И так как запах носит обычно название того, что именно его издаёт (подумайте над этим, кстати), предлагаю официально закрепить за Кипром его собственный, уникальный и неповторимый запах.
~
ЛЕФКАРА.
- Если у вас сейчас нет наличных, вы можете заплатить в следующий раз. Я вам доверяю, - сказала Мария, хозяйка большого кафе на окраине Лефкары, глядя на кредитную карточку в руках Миши, моего израильского друга.
К Марии мы попали случайно - наше любимое кафе «Tasties», в котором я как-то отравился осьминогами, вымоченными в вине, оказалось закрыто.
- Сегодня проблемы со связью - не получается провести кредитные карты, - продолжила Мария. - Но я вам доверяю - у меня в Израиле много друзей, и все они хорошие люди. Несколько пар живут на Кипре постоянно и по выходным приезжают ко мне обедать. Так что заплатите в следующий раз - это не проблема.
Нам нужно ехать в аэропорт. Даже не ехать, а мчаться.
Мы с сожалением оглядываем стол, от края до края уставленный тарелками, большинство из которых опустошить не удалось - мы заказали мезе.
Третий день наши израильские друзья Миша и Ира не перестают удивляться. Началось всё в Пафосе, когда я заболтался, проехал под «кирпич» и выехал на встречку. Дорога узкая, и мы едва разъехались с машинами, едущими в правильном направлении. Каждый из водителей встречных машин открывал окно и объяснял мне, улыбаясь, что я еду не туда. Не совсем верно. Немного нарушил. Не страшно, конечно, всё равно разъедемся. С кем не бывает.
- Это что-то! - воскликнула Ира. - Никто из них не кричит, не ругается, не показывает неприличные жесты. У нас бы тебя уже обругали с ног до головы. Это что-то!
- Ира, не позорь Израиль, - ответил ей Миша. - У нас тоже встречаются доброжелательные люди.
После двух сумасшедших дней, за которые мы успели объехать половину острова, друзья улетают. Но мы не хотим терять время. Каждую свободную минуту нужно использовать. Поэтому по дороге в аэропорт - Лефкара.
Лефкара - это «восклицательный знак» перед отъездом. Мы решили сразить друзей окончательно. Ещё бы - сам Леонардо да Винчи остался под впечатлением.
Пока мы пробирались по узким улочкам, они, не переставая, восхищались и снимали всё вокруг на свои смартфоны. Ярко-синие стены домов, распахнутые настежь двери, через которые можно рассмотреть многочисленные фотографии родственников на столиках в гостиных - непременный атрибут кипрских домов. Ажурные балконы, резные разноцветные двери, лавочки с обязательными кружевами и серебром. И, конечно же, церковь Тимиу Ставру, Святого креста, возведенную в типичном для Кипра франко-византийском стиле.
Именно у неё мы и оставили машину, именно у неё и увидели вывеску «Таверна "У Марии"».
- Вам нужно сейчас спуститься вниз, затем резко повернуть налево вверх и около полиции, на выезде из деревни, снова повернуть налево, - сказала вышивающая кружева пожилая женщина, увидев, что мы разглядываем вывеску. - Через триста метров на холме вы увидите таверну.
- Там вкусно? - спросил Миша.
- Очень, - ответила женщина, не прекращая вышивку.
И вот мы здесь. Таверна "У Марии" оказалась вишенкой на торте. Точкой в восклицательном знаке.
Мы всё-таки нашли наличные, и Мария ушла за сдачей.
- Обычно киприоты рассказывают тебе за пять минут всю свою жизнь, - говорю я. - Мы как-то ехали из Полиса в Пафос и остановились у фургончика выпить фраппе. Хозяин, мужчина лет шестидесяти, сел с нами за стол - знаете, такой дешёвый пластиковый белый стол с такими же стульями, и рассказал о том, что почти всю свою жизнь он прожил в Южной Африке, о том, что специально прилетел оттуда в родную деревню, чтобы украсть свою несовершеннолетнюю невесту, будущую жену, потому что родители её не давали согласия на их брак, и они убежали в горы, а на третий день родители сдались; он увёз её в Йоханнесбург, через тридцать лет они вернулись домой - всё же родина есть родина; они живут вместе до сих пор, правда, в разных домах - он в доме родителей в деревне, она в Лимассоле, поближе к детям, встречаются на выходных, это понятно - за столько лет устали друг от друга; месяц назад он попал в аварию и переосмыслил после этого всю свою прошлую и - в основном, - будущую жизнь.
К тому моменту, когда мы допили фраппе, мы знали об Андреасе всё. Я даже запомнил его имя.
Мария принесла сдачу.
- Видите машину внизу? Это моя дочь, она едет из Ларнаки, с собеседования - пробует устроиться в аэропорт, работать на регистрации. Я очень волнуюсь, ведь ей уже двадцать четыре, и она до сих пор не может найти себе хорошую работу.
- А кто она по профессии? - спросил Миша.
- Учитель младших классов. Но вы же знаете, как долго приходится ждать свою работу в школе - все места заняты. У моего мужа есть такси, и дочь иногда помогает ему, но что это за работа - раз в два-три дня отвезти кого-то в аэропорт. Да и не очень безопасно для молодой девушки. У сына тоже нет работы, зато он недавно женился, они живут с нами, и моя невестка очень меня любит. Я уже жду не дождусь, когда стану бабушкой.
- У вас невероятно вкусная еда, - сказал Миша.
- Это потому, что я готовлю её от всего сердца, - улыбнулась Мария. - Тода раба!
Мы заторопились к машине. Сесть в неё сразу было невозможно - жарко. Мы открыли двери, чтобы проветрить салон. Внизу лежали черепичные крыши Лефкары, а за ними, до самого моря - едва покрытые зеленью живописные холмы.
- Когда на обед у тебя мезе, легко опоздать в аэропорт, - сказал я.
- Это что-то, - сказала Ира. - За пять минут - всю свою жизнь. Это что-то.
- Да ладно. У нас тоже так бывает, - сказал Миша.
- У нас дома - никогда, - сказал я и нажал педаль газа. Плавно набирая скорость, мы поехали по серпантину к виднеющейся вдали автостраде.
- Если у вас сейчас нет наличных, вы можете заплатить в следующий раз. Я вам доверяю, - сказала Мария, хозяйка большого кафе на окраине Лефкары, глядя на кредитную карточку в руках Миши, моего израильского друга.
К Марии мы попали случайно - наше любимое кафе «Tasties», в котором я как-то отравился осьминогами, вымоченными в вине, оказалось закрыто.
- Сегодня проблемы со связью - не получается провести кредитные карты, - продолжила Мария. - Но я вам доверяю - у меня в Израиле много друзей, и все они хорошие люди. Несколько пар живут на Кипре постоянно и по выходным приезжают ко мне обедать. Так что заплатите в следующий раз - это не проблема.
Нам нужно ехать в аэропорт. Даже не ехать, а мчаться.
Мы с сожалением оглядываем стол, от края до края уставленный тарелками, большинство из которых опустошить не удалось - мы заказали мезе.
Третий день наши израильские друзья Миша и Ира не перестают удивляться. Началось всё в Пафосе, когда я заболтался, проехал под «кирпич» и выехал на встречку. Дорога узкая, и мы едва разъехались с машинами, едущими в правильном направлении. Каждый из водителей встречных машин открывал окно и объяснял мне, улыбаясь, что я еду не туда. Не совсем верно. Немного нарушил. Не страшно, конечно, всё равно разъедемся. С кем не бывает.
- Это что-то! - воскликнула Ира. - Никто из них не кричит, не ругается, не показывает неприличные жесты. У нас бы тебя уже обругали с ног до головы. Это что-то!
- Ира, не позорь Израиль, - ответил ей Миша. - У нас тоже встречаются доброжелательные люди.
После двух сумасшедших дней, за которые мы успели объехать половину острова, друзья улетают. Но мы не хотим терять время. Каждую свободную минуту нужно использовать. Поэтому по дороге в аэропорт - Лефкара.
Лефкара - это «восклицательный знак» перед отъездом. Мы решили сразить друзей окончательно. Ещё бы - сам Леонардо да Винчи остался под впечатлением.
Пока мы пробирались по узким улочкам, они, не переставая, восхищались и снимали всё вокруг на свои смартфоны. Ярко-синие стены домов, распахнутые настежь двери, через которые можно рассмотреть многочисленные фотографии родственников на столиках в гостиных - непременный атрибут кипрских домов. Ажурные балконы, резные разноцветные двери, лавочки с обязательными кружевами и серебром. И, конечно же, церковь Тимиу Ставру, Святого креста, возведенную в типичном для Кипра франко-византийском стиле.
Именно у неё мы и оставили машину, именно у неё и увидели вывеску «Таверна "У Марии"».
- Вам нужно сейчас спуститься вниз, затем резко повернуть налево вверх и около полиции, на выезде из деревни, снова повернуть налево, - сказала вышивающая кружева пожилая женщина, увидев, что мы разглядываем вывеску. - Через триста метров на холме вы увидите таверну.
- Там вкусно? - спросил Миша.
- Очень, - ответила женщина, не прекращая вышивку.
И вот мы здесь. Таверна "У Марии" оказалась вишенкой на торте. Точкой в восклицательном знаке.
Мы всё-таки нашли наличные, и Мария ушла за сдачей.
- Обычно киприоты рассказывают тебе за пять минут всю свою жизнь, - говорю я. - Мы как-то ехали из Полиса в Пафос и остановились у фургончика выпить фраппе. Хозяин, мужчина лет шестидесяти, сел с нами за стол - знаете, такой дешёвый пластиковый белый стол с такими же стульями, и рассказал о том, что почти всю свою жизнь он прожил в Южной Африке, о том, что специально прилетел оттуда в родную деревню, чтобы украсть свою несовершеннолетнюю невесту, будущую жену, потому что родители её не давали согласия на их брак, и они убежали в горы, а на третий день родители сдались; он увёз её в Йоханнесбург, через тридцать лет они вернулись домой - всё же родина есть родина; они живут вместе до сих пор, правда, в разных домах - он в доме родителей в деревне, она в Лимассоле, поближе к детям, встречаются на выходных, это понятно - за столько лет устали друг от друга; месяц назад он попал в аварию и переосмыслил после этого всю свою прошлую и - в основном, - будущую жизнь.
К тому моменту, когда мы допили фраппе, мы знали об Андреасе всё. Я даже запомнил его имя.
Мария принесла сдачу.
- Видите машину внизу? Это моя дочь, она едет из Ларнаки, с собеседования - пробует устроиться в аэропорт, работать на регистрации. Я очень волнуюсь, ведь ей уже двадцать четыре, и она до сих пор не может найти себе хорошую работу.
- А кто она по профессии? - спросил Миша.
- Учитель младших классов. Но вы же знаете, как долго приходится ждать свою работу в школе - все места заняты. У моего мужа есть такси, и дочь иногда помогает ему, но что это за работа - раз в два-три дня отвезти кого-то в аэропорт. Да и не очень безопасно для молодой девушки. У сына тоже нет работы, зато он недавно женился, они живут с нами, и моя невестка очень меня любит. Я уже жду не дождусь, когда стану бабушкой.
- У вас невероятно вкусная еда, - сказал Миша.
- Это потому, что я готовлю её от всего сердца, - улыбнулась Мария. - Тода раба!
Мы заторопились к машине. Сесть в неё сразу было невозможно - жарко. Мы открыли двери, чтобы проветрить салон. Внизу лежали черепичные крыши Лефкары, а за ними, до самого моря - едва покрытые зеленью живописные холмы.
- Когда на обед у тебя мезе, легко опоздать в аэропорт, - сказал я.
- Это что-то, - сказала Ира. - За пять минут - всю свою жизнь. Это что-то.
- Да ладно. У нас тоже так бывает, - сказал Миша.
- У нас дома - никогда, - сказал я и нажал педаль газа. Плавно набирая скорость, мы поехали по серпантину к виднеющейся вдали автостраде.
~
ЛУЧШИЙ ДЕНЬ НА КИПРЕ.
Лучший день на Кипре – это ветреный день в середине января; огромные волны накатывают на берег, с силой бьют о скалы, у которых Афродита вышла на берег, и кажется, что перед тобой не море, но океан; от красоты захватывает дух, и ты едешь дальше, в Пафос, на набережной его пустынно, одинокие туристы, пряча головы в капюшоны, бегут под защиту стен в кафе; ты тоже заходишь в него, садишься как можно ближе к морю; волны с шумом ударяются о берег и откатываются назад, перебирая камни. Слушать этот звук и смотреть на море можно бесконечно, ты надолго погружаешься во всё это и одновременно в себя, и только вежливое покашливание хозяина кафе возвращает тебя к реальности – все столики пусты, ты в кафе один, хозяин хочет домой, и ты недоумеваешь – зачем идти домой, если здесь так хорошо?
Лучший день на Кипре – это ветреный день в середине января; огромные волны накатывают на берег, с силой бьют о скалы, у которых Афродита вышла на берег, и кажется, что перед тобой не море, но океан; от красоты захватывает дух, и ты едешь дальше, в Пафос, на набережной его пустынно, одинокие туристы, пряча головы в капюшоны, бегут под защиту стен в кафе; ты тоже заходишь в него, садишься как можно ближе к морю; волны с шумом ударяются о берег и откатываются назад, перебирая камни. Слушать этот звук и смотреть на море можно бесконечно, ты надолго погружаешься во всё это и одновременно в себя, и только вежливое покашливание хозяина кафе возвращает тебя к реальности – все столики пусты, ты в кафе один, хозяин хочет домой, и ты недоумеваешь – зачем идти домой, если здесь так хорошо?
~
Лучший день на Кипре – это жаркий летний день, когда Хрисоху бэй лежит перед тобой на ладони, и только дальний берег, где расположена та самая загадочная турецкая деревня Коккину, в которую ты давно собираешься заехать, но никак не хватает времени – так вот, только дальний берег укутан лёгкой дымкой, и ты берёшь напрокат моторную лодку в Лачи, и плывёшь на ней в Голубую лагуну, плывёшь против ветра, и брызги окатывают тебя с ног до головы, а потом бросаешь в лагуне якорь, и плаваешь, и ныряешь там до изнеможения.
~
Лучший день на Кипре – это январское воскресенье, в Троодосе выпал снег, и ты рано утром выезжаешь туда, одев на себя все тёплые вещи, которые были в доме, и мучительно думая, удастся ли доехать до Олимпуса на летней резине. Пейзаж по дороге сменяется от летнего до зимнего, ты всё чаще видишь апельсиновые деревья, покрытые снегом, останавливаешься на кофе в Платресе, и вот наконец Олимпос, ты берёшь лыжи напрокат и катаешься до изнеможения, а дети тем временем ждут тебя в Троодосе, где катаются на санках, и когда ты приезжаешь, они уже все мокрые и счастливые, и вы идёте в ресторан в отеле, и после ужина долго сидите у камина, глядя на потрескивающие в камине дрова и думая каждый о своём.
~
Лучший день на Кипре – это когда ты находишь в своей деревне потрясающий монастырь святого Георгия с пещерной церковью, спрятанный в ущелье; монастырь окружён старыми оливами и рожковыми деревьями, в толстых растрескавшихся стволах которых живут огромные ящерицы. Вечереет, вокруг разлита абсолютная тишина, нарушаемая лишь изредка трескотнёй цикад; ты входишь в монастырь, в нём нет никого, совершенно никого, в пещере перед иконами горят свечи, и кажется, что время остановилось или даже пошло вспять; ты выходишь наружу и видишь настоятеля, который рад тебе, хотя вы виделись всего однажды, в деревенской церкви, и тут же лезет в карман за конфетой для твоего сына, потому что он запомнил его, он вообще, кажется, помнит всех в деревне, и, как любой киприот, глубоко убеждён в том, что все дети должны быть счастливы.
~
Лучший день на Кипре – это летний день, проведённый у Петра-ту-Ромиу, скалы, у которой вышла на берег из пены морской Афродита; после того, как накупаешься вволю и вдоволь налюбуешься закатом, ты дожидаешься, когда с пляжа уйдут все, абсолютно все, и на нём останетесь только вы с любимым человеком, только вы вдвоём, только вы и море, только вы и звёзды, только вы и ночь; вы будете лежать на камнях у кромки воды и, взявшись за руки, смотреть наверх, на звёзды; вокруг будет тихо, абсолютно тихо, и только волны, накатываясь на берег и уползая с него, будут тихо перебирать камни, словно монах перебирает чётки; на воде будет лунная дорожка, и вам будет казаться, что в ней вот-вот покажется Афродита, и вновь она выйдет из пены морской на берег и пройдёт рядом, совсем рядом с вами, так, что вы услышите её дыхание.
~
Лучший день на Кипре – это весенний день, в Никосии гром и ливень, вечереет, ты садишься в машину и едешь в Лимассол, и по дороге вдруг решаешь свернуть и подняться в монастырь Ставровуни; поднимаешься выше и выше в гору, и перед тобой открывается потрясающая панорама – залив Ларнаки, огни города, горы и долины в туманной дымке; сосны после дождя пахнут невероятно; въехав в ворота, ты оставляешь машину у церкви «Всех святых Кипра» и идёшь наверх, в монастырь; вокруг никого нет, монастырь должен быть закрыт, но – о чудо, - тяжёлая железная дверь неожиданно открывается; сердце гулко стучит, ты взбегаешь вверх по ступеням, входишь в здание, уже слыша голоса монахов, поющих вечернюю службу; заходишь в церковь, видишь сосредоточенные лица седобородых старцев и тихо, почти на цыпочках выходишь, стараясь ничем не потревожить их молитву, спускаешься вниз и в абсолютной тишине любуешься островом, раскинувшимся перед тобой.
~
Лучший день на Кипре – это каждый день.
~
На Кипре трудно сочинять
От сочинительства отвлекает наслаждение
Всё время чем-то наслаждаешься – рано утром ярким солнцем
Цветом морской воды, красными и жёлтыми цветами
Рассыпанными на деревьях и кустах
Днём едой и прохладой кондиционера
Холодным кофе и полудрёмой в тени
Вечером – спектаклем в старинном амфитеатре и
Общением с друзьями в переполненном кафе
Ночью – пением цикад и небом, усыпанном звёздами
Всё время отвлекаешься на что-то хорошее и важное
От сочинительства отвлекает наслаждение
Всё время чем-то наслаждаешься – рано утром ярким солнцем
Цветом морской воды, красными и жёлтыми цветами
Рассыпанными на деревьях и кустах
Днём едой и прохладой кондиционера
Холодным кофе и полудрёмой в тени
Вечером – спектаклем в старинном амфитеатре и
Общением с друзьями в переполненном кафе
Ночью – пением цикад и небом, усыпанном звёздами
Всё время отвлекаешься на что-то хорошее и важное
~
Пафос
Одеон
Электра
Две тысячи лет назад драму играли тут же
Так же
Те же
Одеон
Электра
Две тысячи лет назад драму играли тут же
Так же
Те же
~
Тридцать пять в тени
Вроде привык к жаре, но
Шатаясь, бредёшь домой
В нокдауне от теплового удара
Кипрский полдень
Вроде привык к жаре, но
Шатаясь, бредёшь домой
В нокдауне от теплового удара
Кипрский полдень
~
В нашей деревне
Время летит быстро
Только поспевай
Те, кто не успевают за временем
Остаются жить в прошлом
Так и я
Решил подождать, когда оно
Совершит круг
И вновь вернётся ко мне
Выпью пока холодный кофе
Время летит быстро
Только поспевай
Те, кто не успевают за временем
Остаются жить в прошлом
Так и я
Решил подождать, когда оно
Совершит круг
И вновь вернётся ко мне
Выпью пока холодный кофе
~
Много Луны
В тёплой воде
Местный старожил
Рассказал нам по секрету
Что в такие ночи
Сюда приходит купаться сама Афродита
Ждём
В тёплой воде
Местный старожил
Рассказал нам по секрету
Что в такие ночи
Сюда приходит купаться сама Афродита
Ждём
