А писать было о чём.
Он видел множество людей и стран и перепробовал множество профессий. Родившийся в семье актёра и танцовщика Гаэтано Джузеппе Казановы и актрисы Дзанетты Фарусси первенец был не только вундеркиндом — в двенадцать лет он поступил в Падуанский университет и в семнадцать его окончил, — но и, как сказали бы сейчас, мультипотенциалом. То есть человеком, который при благоприятных условиях может по своему выбору развить до высокого уровня столько компетенций, сколько захочет. Начав с церковной юриспруденции и даже будучи посвящённым в послушники, он вскоре бросил это занятие и пробовал себя в медицине, был одно время офицером Венецианской республики, подрабатывал скрипачом, был референтом сенатора, организовал во Франции первую лотерею, продавал в Голландии облигации, основал свою мануфактуру, занимался коммерческим шпионажем и работал на инквизицию. А ещё был масоном, оккультистом, выдавал себя за розенкрейцера и алхимика…
Правда, многие современники считали, что амбиции Казановы были велики, а достигнутые им успехи второсортны.
Лоренцо да Понте,
либреттист Моцарта, которому, возможно, Казанова давал советы, касающиеся либретто оперы «Дон Жуан», писал о нём: «Этот необычный человек никогда не любил оказываться в неловком положении». А князь Шарль де Линь, австрийский фельдмаршал и дипломат, служивший одно время у Потёмкина и друживший с Казановой, писал о нём: «Единственными вещами, о которых он ничего не знал, были те, где он считал себя знатоком: хороший вкус, правила танца и устройство мира. Только его комедии не смешны; только его философским сочинениям не хватает философии — все остальные наполнены ею; там всегда есть что-то веское, новое, пикантное, глубокое. Он — кладезь знаний, но цитирует
Гомера и
Горация до тошноты. Его ум и его остроты подобны аттической соли. Он чувственен и щедр, но огорчи его хоть чем-нибудь — и он становится неприятен, мстителен и мерзок… Он ни во что не верит, но только лишь в невероятное, будучи суеверным во всем. К счастью, у него есть честь и такт… Он любит. Он жаждет получить всё… Он горд, потому что ничего из себя не представляет…». И, несмотря на всё это, де Линь признаётся: «Это самый интересный человек нашей эпохи. Кажется, что на свете нет ничего, на что бы он не был способен».
Внешность Казановы де Линь описывал так:
«Он был бы красив, когда бы не был уродлив: высок, сложен как Геркулес, лицо смуглое; в живых глазах, полных ума, всегда сквозит обида, тревога или злость, и оттого-то он кажется свирепым. Его проще разгневать, чем развеселить, он редко смеется, но любит смешить; его речи занимательны и забавны, в них есть что-то от паяца Арлекина и от Фигаро».
Казанова был высок, очень высок. Особенно для своего века. А женщины всегда любопытны…
Казанова, кстати, умел дружить. И находить покровителей. А ещё — постоянно пробовал свои силы на литературном поприще. Собственно, писали в то время очень и очень многие. Тот же князь де Линь оставил после себя тридцать четыре тома записок. Другой друг Казановы, французский министр иностранных дел, кардинал Франсуа Иоаким Пьер де Берни, писал стихи и поэмы, да так много, что хватило на два собрания сочинений.
Казанова не отставал. Его главное сочинение, «История моей жизни», насчитывает двенадцать томов и более трёх с половиной тысяч страниц. А до этого были написаны: комедия «Молюккеида», трёхтомная «История смуты в Польше», пятитомный утопический роман «Икозамерон» — одно из самых ранних научно-фантастических произведений, сделан ряд переводов на итальянский, в том числе «
Илиады»
Гомера. Первым значимым переводом стала трагедия Каюзака «Зороастр», которая была потавлена в феврале 1753 года в Королевском театре Дрездена итальянской труппой. Дрезден был городом для Казановы важным и близким — там жили его мать, два брата, Франческо Джузеппе и Джованни Баттиста, и сестра Мария Маддалена. Оба брата стали художниками. Франческо Джузеппе — знаменитым баталистом, Джованни Баттиста — профессором Дрезденской академии художеств, а после и её руководителем.
В этой самой итальянской труппе в Дрездене выступала и мама Казановы. Дзанетта Фарусси сделала успешную артистическую карьеру. Сам Карло Гольдони написал для неё комедию. Правда, у неё ничего не получилось в России — как и у её знаменитого сына, — зато она успешно гастролировала в Лондоне и Варшаве и пользовалась популярностью в Дрездене. А во время Семилетней войны она нашла себе убежище не где-нибудь, а в Праге.
Может быть, склонность к флирту и адюльтеру у Казановы — от матери? Поговаривали, что сам он был на самом деле сыном Микеле Гримани, владельца театра в Венеции, богатого патриция, сенатора, а отцом родившегося в Лондоне его брата Франческо был принц Уэльский, ставший вскоре королём Георгом II …